"в густом лесу мифологем признаться бы, но в чем?" ©
Про #Я_не_боюсь_сказать (или как там правильно написать хэштег). Я не боюсь сказать. И никогда не боялась. Другое дело, что я не хочу говорить: лень тратить буквы на это, лень пристально вдумываться, и в конце концов, это не особо интересно и не очень важно. Ну да, у меня есть подобный опыт. И очень близкий к этому опыт. И смежный опыт. Но ни тот, ни другой, ни третий меня не травмировали. Видоизменили - будем честны, да. Но не травмировали.
Я хочу сказать про другое. Важное. Непосредственно связанное с темой. И куда более интересное лично мне.
Про свой дом и своих прекрасных родителей.
много букв.Которые с самого раннего детства говорили со мной "про это". И про всё, связанное с этим. Как и про что угодно другое.
Тема человеческого тела и тема секса никогда не были в нашем доме табуированы. Мама очень хорошо понимала, почему ей нужно и важно об этом не молчать. Объяснять. Поднимать данную тему самой, когда есть причина/повод. Отвечать на вопросы, когда они возникают. Не жалеть минут и слов. Быть терпеливой. Повторять, повторять, десятки раз повторять самое важное - чтоб оно впитывалось, въедалось. Пояснять, как к чему (и почему!) стоит относиться, как понимать, прочитывать те или иные вещи, как отличать варианты нормы от не_нормы, как оценивать информацию, которая обрушивается изнутри и со всех сторон, как справляться с новым опытом. Например, когда я между четырьмя и пятью годами, эспериментируя с сокращением мышц, научилась вызывать у себя ощущение оргазма и страшнейше к нему пристрастилась, мама это заметила, поняла и объяснила мне, что происходит, какими словами называется и как с этим жить дальше (когда и где можно, когда и где воздержаться, с кем говорить, с кем не говорить). Именно мама учила меня отдавать себе отчет в своих желаниях и нежеланиях и не бояться говорить "нет" себе и кому бы то ни было - и оценивать степень ответственности за "да". Папа килограммами таскал домой и километрами рассказывал вслух анекдоты и байки, нередко - про секс и изнасилования; благодаря этим анекдотам и папиным коротким комментариям и советам я научилась понимать, что и почему смешно, а что - не смешно, и какую ценную информацию можно извлечь для себя, и какие оттенки имеют те или иные лексические единицы, и как отделять зерна от плевел, и как анализировать, и как синтезировать.
Родители учили меня жить в этом мире со всеми его аспектами, понимать, что происходит, адаптироваться к несовершенствам общественного устройства, не натыкаться ни на пики точеные, ни на хуи, простите, дроченые - и взвешенно принимать решения, и многого опасаться, но ничего и никого не бояться.
Я всегда, в любой момент знала, что могу прийти к родителям с чем угодно. С вопросом. С проблемой. С бедой.
И если я стану жертвой чего бы то ни было.
Я знала, что немедленно найду у мамы и папы максимум помощи при минимуме осуждения. Что они не станут ругаться, обвинять, объяснять, где я неправа. Что они сделают ровно то, что нужно. И ничего лишнего.
Что они примут меня _любой_, без оговорок. Что помогут во всем, совершенно.
Что если я теряюсь и не могу осознать, как к чему-то относиться, они подскажут варианты и ориентиры.
Я всегда, в любой момент знала, что дома я - в абсолютной безопасности во всех, СОВСЕМ ВСЕХ смыслах.
И что я не беспомощна вне дома. Небеспомощна.
Этому научили меня родители.
Мое детство пришлось на 90-е. Специфичное время. Мне хорошо и подробно рассказывали, где какая опасность может ждать персонально меня и как персонально мне действовать в каких ситуациях. Как правильно оценивать происходящее. Как понимать те или иные слова и действия в свою сторону, какая сумма факторов в каких обстоятельствах уже должна бы меня настораживать. Когда не обращать внимания. Когда обращать. К кому обращаться. Что говорить, что делать. Что не забыть предусмотреть. Как не оцепенеть в критической ситуации. Как поднять тревогу. Когда уже начинать бежать. Куда в каком случае бежать - и как именно бежать. И что при этом кричать. И как эффективно привлечь внимание в каких местах. И как еще можно защититься. И как защищаться не в коем случае не нужно. Каких ошибок не допустить. Почему не стесняться. Почему не паниковать. Почему не бояться. Для чего оставаться спокойной. В том числе - как не быть изнасилованной - и как себя вести, если вырваться, отбояриться, избежать ситуации не удалось и меня уже насилуют. Чего не делать. Что делать. Как относиться к ситуации и к себе в ней и после нее. Как избежать сильной травмы, а в идеале - и травмы вообще. На будущее - как с этим работать. Почему мерзкая шутка про "расслабиться и получать удовольствие" - не только мерзкая шутка, но и воистину полезный совет. Почему к неадекватному человеку, (условно) маньяку и человеку под веществами нельзя относиться как к адекватному. Почему насильника изначально нужно рассматривать как неадекватного человека. Почему оказаться жертвой - не вина человека, а беда. Как не зацикливаться на этом. Короче, техника физической и психической безопасности моего детства.
Я помню, как однажды моего (взрослого) брата, когда он возвращался домой, сильно избили и ограбили вплоть до раздели. В центре города. Была осень или весна - холодное время, но не самое холодное, не зима. Когда брат очнулся, он встал с заледеневшего асфальта, весь в синяках, ссадинах, ранах, и пошел домой. Голый. Была ночь. Мы проснулись - все. Папа пошел за машиной, чтобы отвезти его в больницу. Мама набрала в ванну воды, достала медикаменты. Ахала, плакала, но недолго - чего тут плакать, когда надо делать, что должен. А потом, когда нечего стало делать, смысла плакать уже не было: проблема оказалась решена. Почти решена. Я - не мой брат, я не знаю изнутри, насколько легко он все это пережил. Но определенно он это пережил. Он встал, он иронизировал и шутил, он шел дальше, как будто ничего не было. Так надо. А как еще? Этому нас учили дома. Именно так всегда действовали и мама, и папа. У нас не было принято делать Суперсерьезные Лица и до умопомрачения носиться со своими бедами и травмами, годами баюкая больные места, - практика показывала, что каждая беда во многом ровно настолько беда, насколько ты делаешь ее бедой и уделяешь ей Великого Не Допускающего Шуток Внимания.
Это не значит, что надо пренебрежительно относиться и обесценивать. Но и переоценивать тоже не стоит, даже когда есть соблазн.
Дерьмо случается.
И надо минимизировать потери, насколько это в наших силах. И быть вместе, а не против друг друга.
Не худшая философия.
Когда мне было десять или одиннадцать (пятый класс), на меня в подъезде напал мужик. Я возвращалась с занятия в кружке - в руках избушка из спичек на картонной подложке, окруженная милым пластилиновым пейзажем; и колодец с "журавлем" тоже из спичек. Мужик был незнакомый, он стоял возле почтовых ящиков, как будто ждал лифта. Я поздоровалась и начала подниматься по лестнице, тогда он шагнул ко мне, схватил меня за руку, рванул, впечатал в стенку. Начал какой-то вопрос: "Девочка, девочка, а ты не знаешь, в какой квартире...". Его ладони были крепкие, горячие, огромные. Я не посмотрела ни на лицо, ни на возраст, ни на особые приметы, ни на что. Я зажмурилась, собралась и изо всей силы ударила мужика коленом в пах (и попала! знала, что пинаю наверняка), а еще куда-то укусила, а еще оттолкнулась от него и помчалась вверх по лестнице с криком о помощи. Кожа, где он меня держал, саднила. Я бежала и кричала - как меня учили, с именами соседей, которые могли в это время быть дома, обращаясь не _вообще ко всем_, а личностно, адресно, и звонила в двери, и наконец добежала до четвертого этажа, выхватила ключ из-под футболки, открыла дверь, и через полсекунды захлопнула ее за собой. Дом. Безопасность. Покалеченный пластилиновый пейзаж в руке - рухнувшая избушка, смятый колодец. Все это было так символично, что в литературе показалось бы навязчивым. Но жизнь сильнее литературы.
Этот случай поселил во мне панику. Я стала очень бояться заходить в родной подъезд. Ходить по вечерам. Быть одна. Быть. Я стала бояться быть. Я много плакала и сама не понимала, почему: слезы просто катились из глаз без причины. Я тревожно спала и чувствовала себя больной.
Мама и папа были терпеливы. Мама и папа не скупились на рациональные доводы. Но моя паника была иррациональна.
Тогда начались "звонки другу" и "помощь зала". Создание терапевтических ситуаций в быту. Врачи. Легкие успокоительные таблетки. Какие-то вопросы. Не помню. Потому что совсем потом мама нашла какого-то специалиста. Не знаю профиля. Экстрасенса? Смутно помню. Мы ездили к нему домой. На трамвае. Московская горка или Сиреневый бульвар? Не помню. Была комната, в ней ковер. На столе (?) проигрыватель. Я сидела... в кресле или на стуле? Человек просил маму выйти и ждать снаружи. Закрывал дверь. Ставил для меня пластинки с музыкой. Музыка играла. Он говорил слова. Я не могла сосредоточиться ни на чем и как будто бы смотрела никуда. Было несколько сеансов. Сеансы были долгие. Или нет. Что-то утекло из меня, как грязная вода из ванны, ванну сполоснули. Я не помню. Я не помню этот кусок своей истории почти совсем. Ну, то есть помню, что ходила в школу и в кружки и жила обычную повседневную жизнь, но ничего заметного, за что можно было бы зацепиться. Нападение в подъезде помню, но уже тогда оно напрочь перестало меня трогать. Память больше не была эмоциональной. "Заводной апельсин" я прочитаю позже. А там и тогда я просто продолжила быть, как будто ничего не было. Я обратно полюбила быть одна. Я совсем перестала бояться ходить по вечерам и даже ночам, перестала бояться собственного подъезда, перестала бояться снова попасть в такую ситуацию. Перестала бояться. Обрела странно непоколебимую уверенность: что бы ни случилось, я смогу все сделать правильно. Где надо - инстинктивно напрягусь, где надо - легко расслаблюсь. И справлюсь со всем, если что, уже сама, без человека специалиста. Переварю и выплюну. Сделаю, что должно, и будь что будет.
Я была ребенок, я была здорова, я спала глубоко и знала, что нет нерешаемых проблем.
Что мама и папа найдут выход. Что я сама найду выход. Что мы все найдем выход.
Что тронутость - не приговор и не клеймо.
Что анекдот "Дочка, что ты сделаешь, когда к тебе пристанет маньяк? - Ну, спущу с него штаны и задеру на себе юбку! - ???!!! - А теперь представьте, кто быстрее побежит - он со спущенными штанами или я с задранной юбкой" учит не теряться, не унывать и креативно подходить к имеющимся в твоем распоряжении средствам, черпать силу в чужих ожиданиях и стандартных реакциях и искать нестандартные решения, быть легкой и с пользой шутить о сложном.
Я была девственницей, когда со мной случился секс... сформулируем это так: не в полной мере по моему выбору и желанию.
Физически было очень больно. Психологически - не травматично.
Я твердо, без вариантов знала, в какой мере я ответственна за данную ситуацию, и готова была нести свою ответственность, не взваливая на себя ни грамма чужой.
Я вспомнила, как за много лет до этого момента папа резко стал серьезен, рассказав анекдот про "расслабиться и получать удовольствие", посмотрел мне в глаза и проговорил: а вообще-то, если все уже случается, действительно имеет смысл постараться максимально расслабиться, это может уберечь от физических повреждений, в первую очередь от разрывов влагалища.
И я расслабилась, и действительно стало не так больно. Вообще почти не больно.
Мой дом был со мной и во мне. Я была в безопасности. Я знала, что я - и очень просто! - утром встану, приму душ, оденусь и поеду в универ сдавать дифференцированный зачет по социологии. Так что я мысленно развернула перед собой конспект и начала повторять материал. Отвлечься было так легко. Как у врача. Как в стоматологическом кресле. Как десятки раз до этого в моей практике. Я не видела здесь и не чувствовала ничего особенного.
Я не знаю, чего там было больше: потери или приобретения. Неважно, на самом деле. Мне это давно неважно.
Я не боюсь сказать вот почему: тяжелый опыт насилия/принуждения среди меня не связан с сексом.
В этом смысле мне повезло. Просто повезло. С окружением. С людьми, которых я встречала. С книгами. С ситуациями, в которые я попадала. С имеющимися у меня средствами. Больше всего - с родителями и с домом.
Повезло, как редко кому везет.
Я знаю, что мой опыт - далеко не единственно возможный вариант и совершенно не репрезентативный. Я привожу его, не чтобы обесценить чей-либо. А чтобы добавить к общей картине.
Я в курсе, что мой подход к вопросу - не "правильный". Но он мой. Он мне удобен и годится и помогает. И эффективен в случае с еще рядом людей, которых я знаю лично. Я его не рекламирую. Не хвастаюсь. Просто меня так научили. Меня так научили относиться к жизни. А конкретно сейчас я не хочу молчать, когда вокруг меня многие не молчат.
Я не поражена, как много в обсуждаемой сфере кризиса и пиздеца. Об этом мои родители тоже много мне рассказывали с самого начала.
Я хочу верить, что уже при моей жизни будет лучше. Легче. Спокойнее. Адекватнее. Что одни перестанут насиловать, вторые научатся говорить "нет", третьи - слышать "нет", четвертые прекратят культивировать вину жертвы и оправдывать преступников, пятые закончат складывать всю свою жизнь на алтарь Великой Трагедии, шестые - обесценивать ценности пятых, а седьмые, восьмые и тридцать третьи - подливать бензина в огонь и подбрасывать говна в вентилятор. Что разруха в головах и сортирах начнет постепенно убывать. Что станет больше здоровых социальных механизмов и меньше нездоровых.
Я надеюсь, что каждая и каждый из нас сможет справиться - онлайн или постфактум - со всем тем дерьмом, которое, к сожалению, с нами случается, к сожалению, очень часто не сомасштабно нам, к сожалению, очень часто делается руками (и не только руками) людей.
... весь этот флешмоб. То, что я успела прочитать. Очень четко проходит для меня под эпиграфом из Линор Горалик.
"Пора бы уже признать, что все то, что нас не убивает, делает нас инвалидами".
Видимо, я устала читать, как люди делают других людей инвалидами. И просто захотела сказать, как люди делают людей (и себя) наоборот. Сильнее и лучше.
Кому не надоел этот флешмоб и не скучен по базе. Расскажите мне о помощи и поддержке, которую вы получали, о понимании, которое находили. О неравнодушии близких или случайных людей. О том, что делало травматичный опыт менее травматичным. Или лучше даже знаете как? Любой опыт, не обязательно про секс.
Я хочу сказать про другое. Важное. Непосредственно связанное с темой. И куда более интересное лично мне.
Про свой дом и своих прекрасных родителей.
много букв.Которые с самого раннего детства говорили со мной "про это". И про всё, связанное с этим. Как и про что угодно другое.
Тема человеческого тела и тема секса никогда не были в нашем доме табуированы. Мама очень хорошо понимала, почему ей нужно и важно об этом не молчать. Объяснять. Поднимать данную тему самой, когда есть причина/повод. Отвечать на вопросы, когда они возникают. Не жалеть минут и слов. Быть терпеливой. Повторять, повторять, десятки раз повторять самое важное - чтоб оно впитывалось, въедалось. Пояснять, как к чему (и почему!) стоит относиться, как понимать, прочитывать те или иные вещи, как отличать варианты нормы от не_нормы, как оценивать информацию, которая обрушивается изнутри и со всех сторон, как справляться с новым опытом. Например, когда я между четырьмя и пятью годами, эспериментируя с сокращением мышц, научилась вызывать у себя ощущение оргазма и страшнейше к нему пристрастилась, мама это заметила, поняла и объяснила мне, что происходит, какими словами называется и как с этим жить дальше (когда и где можно, когда и где воздержаться, с кем говорить, с кем не говорить). Именно мама учила меня отдавать себе отчет в своих желаниях и нежеланиях и не бояться говорить "нет" себе и кому бы то ни было - и оценивать степень ответственности за "да". Папа килограммами таскал домой и километрами рассказывал вслух анекдоты и байки, нередко - про секс и изнасилования; благодаря этим анекдотам и папиным коротким комментариям и советам я научилась понимать, что и почему смешно, а что - не смешно, и какую ценную информацию можно извлечь для себя, и какие оттенки имеют те или иные лексические единицы, и как отделять зерна от плевел, и как анализировать, и как синтезировать.
Родители учили меня жить в этом мире со всеми его аспектами, понимать, что происходит, адаптироваться к несовершенствам общественного устройства, не натыкаться ни на пики точеные, ни на хуи, простите, дроченые - и взвешенно принимать решения, и многого опасаться, но ничего и никого не бояться.
Я всегда, в любой момент знала, что могу прийти к родителям с чем угодно. С вопросом. С проблемой. С бедой.
И если я стану жертвой чего бы то ни было.
Я знала, что немедленно найду у мамы и папы максимум помощи при минимуме осуждения. Что они не станут ругаться, обвинять, объяснять, где я неправа. Что они сделают ровно то, что нужно. И ничего лишнего.
Что они примут меня _любой_, без оговорок. Что помогут во всем, совершенно.
Что если я теряюсь и не могу осознать, как к чему-то относиться, они подскажут варианты и ориентиры.
Я всегда, в любой момент знала, что дома я - в абсолютной безопасности во всех, СОВСЕМ ВСЕХ смыслах.
И что я не беспомощна вне дома. Небеспомощна.
Этому научили меня родители.
Мое детство пришлось на 90-е. Специфичное время. Мне хорошо и подробно рассказывали, где какая опасность может ждать персонально меня и как персонально мне действовать в каких ситуациях. Как правильно оценивать происходящее. Как понимать те или иные слова и действия в свою сторону, какая сумма факторов в каких обстоятельствах уже должна бы меня настораживать. Когда не обращать внимания. Когда обращать. К кому обращаться. Что говорить, что делать. Что не забыть предусмотреть. Как не оцепенеть в критической ситуации. Как поднять тревогу. Когда уже начинать бежать. Куда в каком случае бежать - и как именно бежать. И что при этом кричать. И как эффективно привлечь внимание в каких местах. И как еще можно защититься. И как защищаться не в коем случае не нужно. Каких ошибок не допустить. Почему не стесняться. Почему не паниковать. Почему не бояться. Для чего оставаться спокойной. В том числе - как не быть изнасилованной - и как себя вести, если вырваться, отбояриться, избежать ситуации не удалось и меня уже насилуют. Чего не делать. Что делать. Как относиться к ситуации и к себе в ней и после нее. Как избежать сильной травмы, а в идеале - и травмы вообще. На будущее - как с этим работать. Почему мерзкая шутка про "расслабиться и получать удовольствие" - не только мерзкая шутка, но и воистину полезный совет. Почему к неадекватному человеку, (условно) маньяку и человеку под веществами нельзя относиться как к адекватному. Почему насильника изначально нужно рассматривать как неадекватного человека. Почему оказаться жертвой - не вина человека, а беда. Как не зацикливаться на этом. Короче, техника физической и психической безопасности моего детства.
Я помню, как однажды моего (взрослого) брата, когда он возвращался домой, сильно избили и ограбили вплоть до раздели. В центре города. Была осень или весна - холодное время, но не самое холодное, не зима. Когда брат очнулся, он встал с заледеневшего асфальта, весь в синяках, ссадинах, ранах, и пошел домой. Голый. Была ночь. Мы проснулись - все. Папа пошел за машиной, чтобы отвезти его в больницу. Мама набрала в ванну воды, достала медикаменты. Ахала, плакала, но недолго - чего тут плакать, когда надо делать, что должен. А потом, когда нечего стало делать, смысла плакать уже не было: проблема оказалась решена. Почти решена. Я - не мой брат, я не знаю изнутри, насколько легко он все это пережил. Но определенно он это пережил. Он встал, он иронизировал и шутил, он шел дальше, как будто ничего не было. Так надо. А как еще? Этому нас учили дома. Именно так всегда действовали и мама, и папа. У нас не было принято делать Суперсерьезные Лица и до умопомрачения носиться со своими бедами и травмами, годами баюкая больные места, - практика показывала, что каждая беда во многом ровно настолько беда, насколько ты делаешь ее бедой и уделяешь ей Великого Не Допускающего Шуток Внимания.
Это не значит, что надо пренебрежительно относиться и обесценивать. Но и переоценивать тоже не стоит, даже когда есть соблазн.
Дерьмо случается.
И надо минимизировать потери, насколько это в наших силах. И быть вместе, а не против друг друга.
Не худшая философия.
Когда мне было десять или одиннадцать (пятый класс), на меня в подъезде напал мужик. Я возвращалась с занятия в кружке - в руках избушка из спичек на картонной подложке, окруженная милым пластилиновым пейзажем; и колодец с "журавлем" тоже из спичек. Мужик был незнакомый, он стоял возле почтовых ящиков, как будто ждал лифта. Я поздоровалась и начала подниматься по лестнице, тогда он шагнул ко мне, схватил меня за руку, рванул, впечатал в стенку. Начал какой-то вопрос: "Девочка, девочка, а ты не знаешь, в какой квартире...". Его ладони были крепкие, горячие, огромные. Я не посмотрела ни на лицо, ни на возраст, ни на особые приметы, ни на что. Я зажмурилась, собралась и изо всей силы ударила мужика коленом в пах (и попала! знала, что пинаю наверняка), а еще куда-то укусила, а еще оттолкнулась от него и помчалась вверх по лестнице с криком о помощи. Кожа, где он меня держал, саднила. Я бежала и кричала - как меня учили, с именами соседей, которые могли в это время быть дома, обращаясь не _вообще ко всем_, а личностно, адресно, и звонила в двери, и наконец добежала до четвертого этажа, выхватила ключ из-под футболки, открыла дверь, и через полсекунды захлопнула ее за собой. Дом. Безопасность. Покалеченный пластилиновый пейзаж в руке - рухнувшая избушка, смятый колодец. Все это было так символично, что в литературе показалось бы навязчивым. Но жизнь сильнее литературы.
Этот случай поселил во мне панику. Я стала очень бояться заходить в родной подъезд. Ходить по вечерам. Быть одна. Быть. Я стала бояться быть. Я много плакала и сама не понимала, почему: слезы просто катились из глаз без причины. Я тревожно спала и чувствовала себя больной.
Мама и папа были терпеливы. Мама и папа не скупились на рациональные доводы. Но моя паника была иррациональна.
Тогда начались "звонки другу" и "помощь зала". Создание терапевтических ситуаций в быту. Врачи. Легкие успокоительные таблетки. Какие-то вопросы. Не помню. Потому что совсем потом мама нашла какого-то специалиста. Не знаю профиля. Экстрасенса? Смутно помню. Мы ездили к нему домой. На трамвае. Московская горка или Сиреневый бульвар? Не помню. Была комната, в ней ковер. На столе (?) проигрыватель. Я сидела... в кресле или на стуле? Человек просил маму выйти и ждать снаружи. Закрывал дверь. Ставил для меня пластинки с музыкой. Музыка играла. Он говорил слова. Я не могла сосредоточиться ни на чем и как будто бы смотрела никуда. Было несколько сеансов. Сеансы были долгие. Или нет. Что-то утекло из меня, как грязная вода из ванны, ванну сполоснули. Я не помню. Я не помню этот кусок своей истории почти совсем. Ну, то есть помню, что ходила в школу и в кружки и жила обычную повседневную жизнь, но ничего заметного, за что можно было бы зацепиться. Нападение в подъезде помню, но уже тогда оно напрочь перестало меня трогать. Память больше не была эмоциональной. "Заводной апельсин" я прочитаю позже. А там и тогда я просто продолжила быть, как будто ничего не было. Я обратно полюбила быть одна. Я совсем перестала бояться ходить по вечерам и даже ночам, перестала бояться собственного подъезда, перестала бояться снова попасть в такую ситуацию. Перестала бояться. Обрела странно непоколебимую уверенность: что бы ни случилось, я смогу все сделать правильно. Где надо - инстинктивно напрягусь, где надо - легко расслаблюсь. И справлюсь со всем, если что, уже сама, без человека специалиста. Переварю и выплюну. Сделаю, что должно, и будь что будет.
Я была ребенок, я была здорова, я спала глубоко и знала, что нет нерешаемых проблем.
Что мама и папа найдут выход. Что я сама найду выход. Что мы все найдем выход.
Что тронутость - не приговор и не клеймо.
Что анекдот "Дочка, что ты сделаешь, когда к тебе пристанет маньяк? - Ну, спущу с него штаны и задеру на себе юбку! - ???!!! - А теперь представьте, кто быстрее побежит - он со спущенными штанами или я с задранной юбкой" учит не теряться, не унывать и креативно подходить к имеющимся в твоем распоряжении средствам, черпать силу в чужих ожиданиях и стандартных реакциях и искать нестандартные решения, быть легкой и с пользой шутить о сложном.
Я была девственницей, когда со мной случился секс... сформулируем это так: не в полной мере по моему выбору и желанию.
Физически было очень больно. Психологически - не травматично.
Я твердо, без вариантов знала, в какой мере я ответственна за данную ситуацию, и готова была нести свою ответственность, не взваливая на себя ни грамма чужой.
Я вспомнила, как за много лет до этого момента папа резко стал серьезен, рассказав анекдот про "расслабиться и получать удовольствие", посмотрел мне в глаза и проговорил: а вообще-то, если все уже случается, действительно имеет смысл постараться максимально расслабиться, это может уберечь от физических повреждений, в первую очередь от разрывов влагалища.
И я расслабилась, и действительно стало не так больно. Вообще почти не больно.
Мой дом был со мной и во мне. Я была в безопасности. Я знала, что я - и очень просто! - утром встану, приму душ, оденусь и поеду в универ сдавать дифференцированный зачет по социологии. Так что я мысленно развернула перед собой конспект и начала повторять материал. Отвлечься было так легко. Как у врача. Как в стоматологическом кресле. Как десятки раз до этого в моей практике. Я не видела здесь и не чувствовала ничего особенного.
Я не знаю, чего там было больше: потери или приобретения. Неважно, на самом деле. Мне это давно неважно.
Я не боюсь сказать вот почему: тяжелый опыт насилия/принуждения среди меня не связан с сексом.
В этом смысле мне повезло. Просто повезло. С окружением. С людьми, которых я встречала. С книгами. С ситуациями, в которые я попадала. С имеющимися у меня средствами. Больше всего - с родителями и с домом.
Повезло, как редко кому везет.
Я знаю, что мой опыт - далеко не единственно возможный вариант и совершенно не репрезентативный. Я привожу его, не чтобы обесценить чей-либо. А чтобы добавить к общей картине.
Я в курсе, что мой подход к вопросу - не "правильный". Но он мой. Он мне удобен и годится и помогает. И эффективен в случае с еще рядом людей, которых я знаю лично. Я его не рекламирую. Не хвастаюсь. Просто меня так научили. Меня так научили относиться к жизни. А конкретно сейчас я не хочу молчать, когда вокруг меня многие не молчат.
Я не поражена, как много в обсуждаемой сфере кризиса и пиздеца. Об этом мои родители тоже много мне рассказывали с самого начала.
Я хочу верить, что уже при моей жизни будет лучше. Легче. Спокойнее. Адекватнее. Что одни перестанут насиловать, вторые научатся говорить "нет", третьи - слышать "нет", четвертые прекратят культивировать вину жертвы и оправдывать преступников, пятые закончат складывать всю свою жизнь на алтарь Великой Трагедии, шестые - обесценивать ценности пятых, а седьмые, восьмые и тридцать третьи - подливать бензина в огонь и подбрасывать говна в вентилятор. Что разруха в головах и сортирах начнет постепенно убывать. Что станет больше здоровых социальных механизмов и меньше нездоровых.
Я надеюсь, что каждая и каждый из нас сможет справиться - онлайн или постфактум - со всем тем дерьмом, которое, к сожалению, с нами случается, к сожалению, очень часто не сомасштабно нам, к сожалению, очень часто делается руками (и не только руками) людей.
... весь этот флешмоб. То, что я успела прочитать. Очень четко проходит для меня под эпиграфом из Линор Горалик.
"Пора бы уже признать, что все то, что нас не убивает, делает нас инвалидами".
Видимо, я устала читать, как люди делают других людей инвалидами. И просто захотела сказать, как люди делают людей (и себя) наоборот. Сильнее и лучше.
Кому не надоел этот флешмоб и не скучен по базе. Расскажите мне о помощи и поддержке, которую вы получали, о понимании, которое находили. О неравнодушии близких или случайных людей. О том, что делало травматичный опыт менее травматичным. Или лучше даже знаете как? Любой опыт, не обязательно про секс.
мы с другом много говорим в последние дни на эту тему. примерно в таком же ключе, как и ты. в том числе про виликую_большую_личную_беду_нафсигда. про то, что никто из пострадавших в той или иной степени не пытался выстроить свой мир_без_этого. про рефугиум резист в своей личной голове.
и во время этих разговоров очень горько было осознавать, что если я решусь именно так сказать вслух, на меня выльется столько говен, что лучше даже не начинать думать об этом.
спасибо тебе, спасибо.
Дело не в "пытаться". Дело в том как получается или не получается справиться. И знает ли вообще человек как это в принципе жить без травмы. Или это единственный ему знакомый вид бытия.
В большинстве случаев устойчивость к травмирующим ситуациям "выстраивается" с детства и во многом зависит от окружения. Это во многом как прививка от кори или полиомиелита.
Если человека в восемь лет изнасиловал родственник, допустим, а другие родственники еще добавили "ты сама виновата" или "не смей никому говорить, а то хуже будет", а потом еще сверху вот так добавят "не носись со своими проблемами, соберись тряпка" - тряпка не соберется.
Неоткуда там и нечему собираться.
Некоторые и к психологу боятся пойти из-за страха осуждения и того, что поучать будут, как правильно жить.
Как-то так.
Это не люди ленивые, плохие и негодные, желающие жить только в песце, это просто в мире надо немножко больше терпения и принятия. Но иногда и всей любви мира бывает недостаточно - и сломанное не чинится. Все зависит от.
Спасибо, что вы это написали. И... мне кажется, что такой подход - как раз правильный.
А я - просто следствие.
Ты все правильно сказала: если такому не научить, оно ниоткуда само не возьмется.
А везет далеко не всем.
jaetoneja, виликую_большую_личную_беду_нафсигда
Как бы то ни было, наша современная культура поощряет такие заходы при помощи ряда механизмов. И не все могут критично к этому подойти и сознательно сопротивльнуться.
Это не проблема отдельных личностей. Вот в чем беда.
Тебе спасибо.
Gaell.12 мне кажется, что такой подход - как раз правильный
Стоп. Нет.
Тут такая история, что не существует универсальных рецептов. А значит, и правильных подходов. В принципе.
Как всегда при разном габитусе.
Я вот, даже при том, что меня тоже учили справляться с разными ситуациями, часто справляюсь через большую разруху в голове.
Гораздо более травматичным для меня стал опыт первой менструации, когда я реально думала, что страшно заболела или умираю, а всем пофиг.
А дядька в парке с попыткой затащить в кусты или несколько попыток лишиться девственности, чудовищно болезненные и прерываемые мною прямо в процессе, это среди меня прошло по статье "ну, всякое бывает", стало прецедентом, но не стало единственно возможным, или наиболее вероятным вариантом того, что случается с людьми, гуляющими в парках, или оказывающихся в постели.
Иногда я думаю, что я слишком бревно, и слишком пофигистично отношусь к себе. Иногда думаю строго противоположное. А вот совсем по большому счёту, отказываюсь жить в страхе. Просто не могу и не хочу.
!!
Я не думаю, что это вопрос бревна и не_нормального пофигизма. Я думаю, что это как раз вариант нормы: защитные механизмы психики в действии. Твоя внутренняя милиция тебя бережет.
Гораздо более травматичным для меня стал опыт первой менструации, когда я реально думала, что страшно заболела или умираю, а всем пофиг.
О! о! Это прямо точь-в-точь история моей мамы!!
И она пережила такой шок на этом месте, что, собственно, и обещала себе еще в детстве: в ее семье никогда не будет табуированных тем. Она сама никогда не будет цедить слова об этом через губу, злиться, краснеть и избегать объяснений. Ее дочери будут к этому готовы. И ко многому другому готовы. И ни за что не встретятся с равнодушием.
... это просто ПОТРЯСАЮЩЕ ЧУДОВИЩНО, вот что я думаю.
Миу. Удивительно мудрые родители, удивительная ты.
Расскажите мне о помощи и поддержке, которую вы получали, о понимании, которое находили. О неравнодушии близких или случайных людей. О том, что делало травматичный опыт менее травматичным.
Мне как-то довольно неожиданным образом помогло уехать в другую страну... прямо попустило во многих смыслах. Оказаться среди доброжелательных людей, от которых не ждёшь подвоха, и спокойных, добрых животных. Выяснилось, что французы умеют как-то спокойно говорить обо всём телесном, не боясь и не стесняясь, умеют задавать вопросы одновременно прямо и деликатно и давать понять, что твоя откровенность не обернётся против тебя.
И мне повезло встретить удивительно добрых и душевно здоровых людей. Злобных потом тоже довелось встретить, но у меня был уже двухлетний опыт здорового общения, который что-то во мне починил.
Надо бы.
в сердце скерцо, если тебе захочется что-то сказать на эту тему, знай: мне интересно услышать.
Моё
Но флешмоб в целом очень полезный, как мне кажется.
По сумме факторов да: пользы я вижу больше, чем издержек. Но издержек больше, чем хотелось бы (например, мне).
Увы. "У Меча Предназначения два острия".
А еще не все отложенные эффекты видны на данный момент.
Короче, пока что я наблюдаю и не спешу хвалить. Эпитеты "показательный" и "небезынтересный" кажутся мне оптимальными. Хотя меня и радует масштабная заявка "давайте поговорим об этом вслух или хотя бы про себя, давайте перестанем молчать только из страха".
То, что в чем мои родители настоящие виртуозы, чему они учили меня с самого раннего детства и что помогало мне всегда и везде - это умение работать с информацией. Искать. Получать. Встречать. Оценивать. Фильтровать. Систематизировать. Что угодно. Всё. И то, о чем я упомянула в посте, было просто частью общей системы: советы, как работать с информацией определенного характера / на определенную тему.
Поэтому, поэтому я так сейчас бешусь бешеным бесом, когда при мне говорят об ограждении детей от информации. О защите от информации. Ядрена вошь, где бы я сейчас была, если бы в детстве меня защищали от информации? Да я бы ни от чего в своей жизни не смогла защититься!!
Спасибо тебе за комментарий.
Про переезд в другую страну прекрасное.
Я все еще считаю в глубине себя, что к хорошему человек быстрее и прочнее привыкает, чем к плохому. И в том много спасения.
И что выхода нет только из гроба, а после бед и травм есть шанс подняться и починиться. И иногда это даже проще, чем кажется со дна беды.
И очень радостно читать примеры тому.
Lokijoki., Когда зашел разговор о попытках изнасилования в компании, и каждая, каждая из сидящих могла рассказать подобную историю. Настолько перестаешь воспринимать свою проблему как конец света сразу же.
О! Да. Очень отрезвляет.
Меня подобным образом всегда в травмпункте попускает. Я еду, себя жалею, ааааа, бедная я, как жы мне нипавизлооо... а как посмотрю вокруг: э нет, мне еще повезло. Все норм у меня, щас зашьют, смажут, забинтуют, и ок. И вообще я вон не одна такая, нас целая ежедневная очередь с утра до вечера. Чоужтут.
Отсутствие поддержки со стороны семьи меня тоже сильнее сделало, можно так сказать. Ну то есть вот есть у меня проблемы, которые никто не решит кроме меня. Отступать некуда, как говорится, — позади Москва.
О.
Вот это мощный заход.
А я же даже не подумала, пока ты не написала.
(а ведь тоже иногда люблю так отрезать себе пути к отступлению: "это моя проблема, и я не хочу делать ее еще чьей-то; справлюсь сама!" -
но, с другой стороны, меня это делает сильнее, потому что это мой выбор, и мне приятно так выбрать;
а как оно бывает от безвариантности, я в сущности не знаю).
Леголаська, тоже была хорошая семья. Я знала, что, если что - дома меня примут и поддержат в любой ситуации. С вероятностью добавляло уверенности еще то, что как-то на подсознанке знала - в случае чего отец за меня или за мать просто любого закопает. Вот найдет, пришибет и закопает (ну тут, конечно, играло роль еще то, что город был закрытый, не уверена, что в условиях мегаполиса такая уверенность имела бы почву под собой и это могло бы работать). До сих пор помню папино частично в шутку: "Если ты кого-нибудь убьешь, скажи мне, пожалуйста, сразу." - " А нафига, если я сама уже справлюсь? Помочь труп прятать?" - "Ну в крайнем случае, я просто сяду вместо тебя, мужик на зоне, в общем, имеет все шансы выжить, если знать, что и как, а девчонке там делать нечего". В общем, во взрослом возрасте при таком воспитании я не испытывала моральных терзаний, посылая чрезмерно навязчивых кадров нах с любыми дополнениями по моему вкусу, неплохо бегала и +\- умела драться, так что, к счастью, дожила до своих 40+ без каких-либо серьезно травмирующих экспириенсов в этой области...как-то так.
В своем семействе, кстати, не помню, что конкретно мы об этом говорили, но четко помню отцовскую установку: некто, допускающий насилие в адрес женщины и тем более девочки - это нелюдь, а нелюдь можно и нужно бить. А так называемое "родительское разрешение", как мы знаем из Эрика Берна, великая вещь
Не представляю ничего лучше этого.
Кэналлийский Воронёнок, лично мне вырываться из подобных ситуаций помогало именно "разрешение папы" и отсутствие идиотических стереотипов про "девочке драться неприлично" и "не сопротивляйся - хуже будет". Нет, не будет. Потому что если вцепиться твари хотя бы в глаза - ипаццо и доминировать твари резко расхочется, ибо БОЛЬНО, блин!
Агаааа. ))
Но мне еще говорили про разные варианты самообороны: что эффективно и имеет смысл использовать, а чего лучше не надо делать, потому что это не подействует и только разозлит агрессора/агрессоров - после чего и правда может быть хуже. То есть установка была "сопротивляться необходимо, но не как попало, а с умом и расчетом, принимая во внимание собственные ТТХ и ТТХ противника", "любые средства хороши, если они эффективны, а если что с высокой вероятностью не поможет (помешает), то негодное средство, и если ты ошибешься в выборе средства или подходящего момента, плата может быть высока".
Из примеров был вот хотя бы папин опыт: когда он с товарищами охранял кооперативные гаражи (по расписанию, их все по очереди охраняли), и ночью подвалили мудаки, и слово за слово - началась драка и избиение, папа прихватил молоток пригрозить/отпугнуть - и в итоге от численно превосходящего противника этим же молотком по черепу и огреб. И выжил чудом.
Этот пример как нельзя лучше научил меня, что просчитывать последствия и соизмерять возможности с желаниями (и нежеланием разгребать вероятные последствия) - важно. И минимизировать проблему можно еще на этапе ее возникновения.
Так что в числе основных рабочих вариантов на случай икс был и такой: сымитировать отсутствие сопротивления (согласие), дождаться, пока урод/уроды утратят бдительность - и вот тут-то и рвануть нафиг! На некоторое время лишить его/их подвижности или причинить сильную боль - отлично, но только если наверняка. Если я вижу и понимаю, что успею. Тут можно использовать любые подручные средства и - по возможности - фактор внезапности. И крайне желательно не дать себя схватить. Пальцами в глаза - хорошо, конечно, но еще лучше в глаза песком.
Кэналлийский Воронёнок, все так; но когда тебя предупредили заранее о том, что так может быть, и какие есть варианты, и сказали, о чем важно помнить, то как-то легче не запаниковать и не впасть в оцепенение, что ли. Ситуация не так уж неожиданна и не ставит тебя в тупик. Главное - в первый момент справиться с инстинктивными реакциями.
Поэтому, я считаю, и важно говорить о таком с детьми. И важно разрешать им действовать. И важно объяснять, что к чему и почему это не конец света. Всего заранее не предусмотришь, но хотя бы в общих чертах подготовить к возможным неприятностям.
Вообще то, что ты пишешь здесь, на мой взгляд очень правильно и круто.
Спасибо за пост.
2. Меня не насиловали (в том варианте, что насилием принято называть в нашем обществе), попытки были, но я от всех отбилась. И я знаю теперь себя: расслабиться у меня не получилось бы в принципе. У меня включается неуправляемое, стратегически неправильное и опасное стремление бороться насмерть. Вплоть "до убить ценой своей жизни".
Насилия, которое насилием у нас и не считают, типа "супружеского долга вопреки желанию", было дофига. Когда проще "дать", чем объяснять, почему нет. Думаю, у большинства женщин этой хреноты достаточно было.
О том, как сделать опыт менее травматичным: сразу после нападения у меня каждый раз была необходимость выплеснуть куда-то эмоции. Рассказать вовне. Я, например, тупо бегала кругами по городу, ждала, пока приятель освободится с работы, чтобы ему всю историю пересказать. Рассказывая, ржала. Потом пошла рассказывать другому знакомому, уже плакала. А потом мне Надя сказала, что я сама виновата. И я это помню, черт возьми, до сих пор!!!((
3. Я не видела сам флэшмоб, т.к. времени сейчас на интернет нет и не будет, читала только мнения о нем в близлежащей френдленте.
Но вне интернетов внезапно приходят ответки! От живых знакомых мужиков, в том числе очень мизогиничных по жизни. Привычно мизогиничных. Они читают истории, пытаются переваривать, сами (!) поднимают тему в разговорах со знакомыми. Они даже сами лично признают (!), что женщин насилуют куда чаще, чем им казалось. Они признаются, что не все понятно, они возмущаются попеременно то насильниками, то жертвами, кричат, что "на каждого может упасть кирпич, что теперь-то?!" А я слушаю их и понимаю, что мой разговор тет-а-тет с ними на эту тему ничего не дал бы, а флэшмоб дал, задел за живое. Значит, он нужен.
Но при этом любые вопросы не секса даже, а в принципе отношений между мужчиной и женщиной (про любовь и так далее) не обсуждалась никак. Вообще. Так что помогали книжки и наживаемый опыт, да.
Ну и друзья, как без этого.
Поэтому, я считаю, и важно говорить о таком с детьми. И важно разрешать им действовать. И важно объяснять, что к чему и почему это не конец света. Всего заранее не предусмотришь, но хотя бы в общих чертах подготовить к возможным неприятностям.
Леголаська, это соверщенно верно. Но у кого-то говорят "можно так, так и вот так", у кого-то - "дерись и уходи хоть ощипанным, но непобежденным", а у кого-то "терпи и молчи". Разные семьи бывают, и я очень рада, что у тебя и у меня они не последние в плане отношения к ситуации.