Тополя друзья моего детства лежат на земле мертвые и расчлененные. Зеленые очень. Пахнут как живые.

А это одна (прелестная и умная) тетенька в 90-е умудрилась купить кусок земли посередь нашего двора. А теперь всеми правдами и неправдами (особенно, подозреваю, вторыми) согласовала строительство и будет херачить трехэтажный музей про своего отца. Начиная с сегодняшнего дня. В нашем милом, гармоничном, пропорциональном и достаточном тесном дворике! И вот: минус помойка, минус гаражи, минус кусок детской площадки, минус скамейки, и что станет с трансформаторной будкой - непонятно. Минус деревья, много: тополя, боярышник, лиственницы, клены. Минус большой кусок стратегического проезда. Минус приятный вид из окна. Минус здравый смысл.
Плюс стройка надолго. Плюс отключения воды, подозреваю, и всякие непредвиденности и неудобства. Там аккурат через место будущей стройки проходит теплотрасса. И есть еще опасности.

И вот это же надо так: ради одного мертвого человека портить жизнь стольким живым.

И птицам. Птицам. Больше пятнадцати лет вороньему гнезду в лиственницах. Боярышник давно облюбован воробьями. В тополях живут скворцы. Жили то есть. Жили. Где теперь будут жить, непонятно.

Чо-то прямо до слез обидно.

Лежала в тополиных трупах, на пыльных уже листьях, и вспоминала, как года в три я с этими деревьями разговаривала, а они мне снились, такие огромные, и белые медведи гуляли между ними. А сегодня их убили (не медведей, тополя). Они были немолодые уже, но где-то лет 37-40 на человеческий возраст. Все равно слишком рано получается.

1 июня - день траура.

Большая многолетняя борьба нашего дома (и соседнего) проиграна. Неправд вышло больше, чем правд. Я не удивлена. Но огорчена. Очень надеялась, что обойдется.

- - -

Мама открыла сливовый компот шестилетней выдержки.
Вкусный.

Частично льем его в квас, частично поминаем Фиолетовую Сливу, притепличную старушку, замерзшую насмерть этой зимой и не оставившую потомства.

Любимая моя Желтая Слива В Яблоне продолжает себя в своих детях и внуках. А эта была бесплодна, как смоковница из притчи. И вот последнее, что от нее осталось: крупные сморщенные сливины в насквозь солнечном, светлом, концентрированно-сладком отваре. Который уже не просто компот из слив, а наполовину из слив, наполовину из времени.

...

- - -

Мне пришла будапештская открытка от Сэйджа и Тэи. Про трамвай.

А стамбульские - все еще никому! Волнуюсь.