Н.С. начал показывать мне сериал "Очень странные дела" (в оригинале "Stranger Things") - американская глубинка а-ля геймановское Приозерье, сюжет в лучших традициях Стивена Кинга и/или "Секретных материалов", год действия 1983, в центре сюжета - четверка детей, и этих детей прямо отлично играют дети. Две серии я пока посмотрела, много радости: при всей простоте - небанальность и нелинейность, при всей подчеркнутой типичности персонажей - их некартонность. Много очарования и, ммм, атмосферно очень (кое-где даже гиперболизированно атмосферно, о - особенность жанра).

Ужастичек это, конечно. Я - нежный кролик, впечатлительный, с богатой фантазией, восприимчивый к самым наивным ужастичковым приемам, трепещу, зажмуриваюсь, вцепляюсь в Н.С., боюсь потом одна идти в ночную тьму родной квартиры. Н.С. смеется и говорит, что это один из типичных приемов ухаживания: показывать девушке страшную фильму, чтобы она полфильмы к тебе прижималась - надежному и теплому человеку защитнику. Держала тебя за руку и утыкалась в плечо в особо острые моменты.

- Что, - говорю, - тебе это про меня все еще интересно?
- Да.
- Поэтому ты и решил мне показать этот сериал?
- В том числе.

Где-то тут я растекаюсь.
Уаааааа.

За мной ухаживают. Того ради я и шестой сезон "Хауса" отложила без колебаний, и "Молодого Папу".

Но хрен с ней, со мной. Я - это мне. А вам хочу сказать: "Очень странные дела" - годнейший сериал, знайте это. Первый сезон восемь серий, а второму бывать не очень скоро.

- - -

"На празднике ребенок с шариком - это совсем не то, что ребенок без шарика".

Н.С., которому подарили "Древнерусскую эстетику" Бычкова - совсем не то, что просто Н.С.;
он ходит, обнимается с ней тут и там, мурчит и об одном жалеет - что нельзя всосать книжку через трубочку всю в себя сразу, как стакан сока с мякоткой.
Нежность нежность нежность нежность.

(а мне нечаянно досталось под это дело издание "Песни о Роланде" 1943 года - военное! с военным предисловием Ильи Эренбурга, горячим и обнаженным, как сердце Данко! в оооочень вольном поэтическом пересказе, коротком, без подробностей и "аоев"! с эпически прекрасными ч/б иллюстрациями - надо, кстати, посмотреть, чья это графика; отдельная фишка - мягкая обложка, корешок тканевый, а тетради при этом на чортовых ржавых скрепках; война в каждой детали; целевая аудитория - советское юношество, которое хотят познакомить с душой и духом французского народа, застатого врасплох, но сопротивляющегося немецко-фашистским захватчикам;

пожалуй, процитирую потом пару-тройку особенно дивных пассажей - и опять же к вопросу о патриотизме, как его когда-то в этой стране понимали и как к патриотизму товарища технично пристраивали свой; трогательно очень это и действенно).