Два удивительных факта про "Пену дней":
1) экранизация экзистенциализма возможна.
2) я не плакала и плакать не хотела.

И надо скорее прочитать книгу, чтобы понять, что же именно сделал Мишель Гондри.
Что из этого - визуализация первоисточника, а что - режиссерская концепция.

История про то, как впечатляющее и блестящее постепенно превращается в тягучее и безнадежное. Как ярко и стремительно жить, как мучительно и безысходно умирать, как постепенно и неуклонно заканчивается все. То есть вообще все.

Интеллектуал Жан-Соль Партр, человек и наркотик, писатель с механическим голосом и с единственным глазом под очками, убит над девятнадцатым томом.

Мир, каким он предстает в начале, восхитителен; на протяжении всего сюжета пространство само по себе персонаж. В нем музыку можно пить, играя на пианино, в нем солнечные лучи ощутимы, дверной звонок похож на стимпанковое насекомое, календарь сделан на манер кубика Рубика и так далее; это фонтан, внутренние метафоры немедленно снаружи, краски яркие, действие разворачивается по законам сна, наивное переживание героя становится средой его обитания. Чистая, дистиллированная философия. Обаятельно и красиво воплощенная. С красноречивыми и очаровательными деталями, с возможным невозможным. Но это чудесный мир не для чудес.
И постепенно он теряет краски и простор, а со смертью главного героя схлопывается,
потому что за пределами личного восприятия нет ничего.

Фабула и основная тема годно изложены здесь, повторять не буду.
Категорически не соглашусь только с одним: "совершенно мерзкая сцена измены Колена с афро-американкой Шика" вовсе не мерзкая. Она печальная, красивая и закономерная. Она про отчаяние и источники сил и тепла (тема источников тепла в фильме вообще раскрыта; криво проросшие ружья - несомненное свидетельство того, что с болезнью жены Колен сломался и разучился отдавать. в том числе и тепло. щедрость от счастья и щедрость от безнадежности - две разные щедрости, увы).

И "Трех товарищей" я вспоминала не зря.
В этом фильме снова умирает Пат Хольман, снова от туберкулеза; хотя в водяной лилии, проросшей в легких, я интуитивно вижу рак, это только вопрос времени и личной боли. На самом деле 1946 год, туберкулез. Нет никакого "на самом деле". А если есть, то оно неважно. Вначале я вообще приняла семечко лилии за льдинку из "Снежной королевы".

Много аллюзий, да. Много смыслов, много значений, много отсылок к разным культурным контекстам. Много буквального прочтения идиом. Много остроумных находок. Очень насыщенно, но не перегружено. Но в целом не сложно. Наоборот, ясно. И читается, и интерпретируется.

... этот мир печатают на электронных машинках живые люди, пожилые и молодые, мужчины и женщины, быстро-быстро, по маленькому кусочку. Это они делают жизнь текстом. Это они делают людей персонажами. И когда Колен врывается к ним и пытается вмешаться, внести изменения, он не успевает за ритмом, он печатает слишком медленно, и его выгоняют.

Потом Колен работает в администрации. Ходит по домам людей, чтобы за сутки предупредить о беде. И наконец приходит сам к себе: сказать о смерти Хлои.

Закат Европы. В умирающем мире нет музыки.
Зато в нем ты сам рисуешь картинки к книге про себя. Правда, не знаешь об этом.

Больной и несчастный человек попадает не туда, куда целится.

Возможно, язык в этом фильме лучше сюжета. Не знаю. Но фильм прекрасен. Местами сокрушителен. Просто и ярко ли, завораживающе и пронзительно, он говорит о важном. И well done, и очень французский и по-французски, и "прапариж" тоже, и Одри Тоту чудесная. И я прямо чрезвычайно все это рекомендую (но, как гардероб за утерю ценных вещей, ответственности не несу; а то я вот в восторге и ни одного недовольства, ни одной претензии не имею, а куча людей покинула зал в процессе).
К слову: смотреть на большом экране имеет смысл; дубляж отличный.

"Превращаем боль в любовь, чтобы дать, воздать и наподдать!" - говорит священник,
а потом любовь превращается в боль, легкость в трудности, радость в сожаления и бессилие, и остановить превращение ни один человек не в силах.

Давайте пустим фильм задом наперед? Тогда это будет история о том, как в мертвой женщине умирает водяная лилия, как женщина оживает, любит восторженно и нежно, как мир возвращается к истокам и незамутненности, как текст становится чистыми листами, как ложится на проигрыватель пластинка Дюка Эллингтона "Хлоя", как все получается естественно и быстро, как в начале мира любить и танцевать - единственная потребность, а всего остального уже хватает с избытком? Как несвобода и стесненность движений становятся свободой, как человек превращается в творца и в дирижера? Как ВСЁ и ВСЕГДА начинается?
Чтобы "это так больно - дорога в рай, но жизнь - из яйца, а начало - с конца".

"Вы всегда бьете по музыке кулаками?"
Да.

И жизнь тоже.
Бьет кулаками по музыке, которая, оказывается, мы. Каждый из нас.

Извините, что я так сумбурно и невнятно. Что и половины не сказала из того, что хотела.