Сегодня север равнялся югу. И все смешалось в доме Облонских в глазах у Поплавского в столовой универа.

Про теракты писать не буду. Про них уже вся ф.лента написала. А я просто провела полдня в тоске и полуоцепенении, пока не убедилась, что все мои московские (московские мои?) живы.
Включая сеньора, до которого не доходили смс-ки (это была жесть!).

А вечер ознаменовался весной. Весной-весной. По этому случаю я была встречена совершеннопрекрасным Мрриэлем, перелезла из зимней шкурки в черное пальто (ура!) - и мы отправились гулять.
По грязному и мокрому, но неизменно любимому городу, ласкаемому солнцем и легким ветром.
Разговоры: концептуальны и местами лиричны. Сумасшедшая весна. Влюбленности. Люди. Светлая сущность. И белые розы, да. Вылезшая из-под плинтуса и усаженная на стульчик самооценка.

Обойдя восьмеркой? изрядный кусок Екатеринбурга, мы угнездились в восточной чайной (между "Рубином" и "Полем Бейкери") - маленькой, смешной, уютной и антуражной. Сидели там на коврах и разноцветных подушках, звонили в колокольчик, слушали бульканье кальянов и пили улун с запахом коричного дерева. Терпкий. Горячий. Странный.
И подливали в чайник из термоса.
А в финале официантка неожиданно принесла нам мешочек с предсказаниями. Я вытащила себе одно - на полупрозрачной желто-зеленой бумажке и попавшее в точку. В одну из.
"То, что Бог нам однажды отмерил, друзья,
Увеличить нельзя и уменьшить нельзя.
Постараемся с толком истратить наличность,
На чужое не зарясь, взаймы не прося".

А я что?
Я учусь радоваться тому, что у меня есть.
Учусь любить.
Не могу понять, как кого-то можно ревновать ко мне.
Разделяю с Мрриэлем светлые чувства к - и путь по ночнеющему городу,
под шелест пакета со вкусными булочками.

Все закончится хорошо.
Или вообще не закончится.
Я верю.