А. Да. "Кролика Йойо" посмотрела же тут (в три приема, за три вечера - вот так выкраивается нынче время на кино: рваными мелкими лоскутами размером с носовые платки). Вайтити резвится; похоже на смесь Уэса Андерсона ("Отель Гранд Будапешт", "Королевство полной луны"), Квентина Тарантино ("Однажды в Голливуде", "Джанго освобожденный") и Жана-Пьера Жене ("Амели", "Долгая помолвка") в равных пропорциях. Вкус глубочайшей вторичности.
Дальше будут спойлеры.Мне кажется, что чуть больше (буквально минут на 10) экранного времени пошли бы этому фильму на пользу. Ну, ладно. Быстрый ритм. Быстрая смена положения вещей - отражение стремительного роста, в этом возрасте (а главному герою десять с половиной) растут и правда стремительно; и стремительно же катящейся к финалу войны. Динамично, фантастично, лаконично/емко и при этом перенасыщено подробностями. По сочетанию драмы и комедии скорее показалось неудачным (при этом по сочетанию серьезности и несерьезности - хорошо). Визуально - дивно, дивно. Большая степень условности и свободы в декорациях, костюмах, выборе музыки, милая моему сердцу; утрирование по-вайтитиевски - это мне нравится. В скольких точках средний зритель подумает "ну, это, пожалуй, уже слишком"? Из эмоций фильм вызвал у меня в основном желание перечитать "Книжного вора". Очень респект: как актер-мальчик решает поставленную Вайтити задачу (по переигрыванию); крутой. И истинно тронула линия капитана К., капитана Кленцендорфа; вот эта тонкая связь между капитаном К., лишившимся глаза, и Йоханнесом-после-взрыва-гранаты - хромым, с исполосованным шрамами лицом. Один понимает другого как инвалид инвалида, неудачник неудачника; и даже не понимает, а замечает, _наконец видит_. Увечья Йойо делают его видимым для капитана. "Своим" в системе "свой - чужой", и даже не так: в системе "свой - никто", "человек - объект". Капитана К. играет Сэм Рокуэлл - это который в "Трех биллбордах". Играет пронзительно прекрасно. И за счет дуэта фильм в целом получается великолепной историей о том, что:
1. смотрите-ка, нет мужчин - есть сорокалетние мальчишки.
2. смотрите-ка, нет мальчишек - есть десятилетние мужчины.
И это - стрела, бьющая в десятку и пробивающая мишень. Свет, собранный лупой в луч и прожигающий бумагу. Прочее - декорация, финтифлюшка, забавка. Смешно, мило, поверхностно, дешево-трогательно, где-то даже банально и примитивно; а тут точно и больно, как укус гремучей змеи. Тема задела меня, еще как она звучала у нас в "О чем говорят мужчины", но до такого дивного щелчка ее там не провернули. А Вайтити провернул. И придал ей большую поражающую силу.
Ну, и это, конечно, фильм про "кто у кого есть / что у нас вообще есть в этом мире - и особенно когда он рушится, когда осыпаются на наших глазах нижние ступени пирамиды Маслоу", "где мы ищем ответы на наши вопросы, к кому/чему мы приходим за ответами и поддержкой", в этом смысле гармонично сочетается со "Всеми, способными дышать дыхание" Горалик, которых я как раз потихоньку перечитывала и вчера доперечитала.Резюме: не шедевр (а именно этого я ждала от Вайтити, если честно), но неглупо и небессмысленно. Могу назвать пунктов пять-семь, ради чего стоит смотреть. Важно: кто цепляется за историческую достоверность, идите мимо; с Вайтити - как с Пелевиным: красоты речи и фигуры ума гарантированы, но интерпретировать прошлое эти авторы будут вольно. Не воспроизводить эпоху, а широкой кистью махать на тему.