поздравляю всех тех, кто!
И особенно Сэйджа, в котором нуждаюсь. )

"Кенди совсем растерялась; никто, видно, не понимает, зачем она здесь. Малыши не отходят от нее, крутятся у ног; а этот застенчивый смуглый красивый юноша наверняка ее ровесник, хотя и выглядит старше... Неужели придется ему сказать о цели ее приезда в Сент-Облако? Неужели никто сам не догадается, взглянув на нее? И Гомер взглянул, глаза их встретились. Кенди показалось, что он уже видел ее много раз, наблюдал, как она растет, знает ее обнаженной; видел даже тот акт, приведший к беде, из-за которой она здесь. А Гомер безошибочно прочитал в глазах незнакомой красавицы, в которую влюбился с первого взгляда, привычное жалкое выражение нежелательной беременности".
С. 251-252.

"Гомер не знал, что кино под открытым небом, в сущности, для того и придумано, чтобы люди, сидящие на заднем сиденье, теряли над собой контроль".
С. 322.

"Эта фальшь, с которой Гомер то и дело сталкивался в хорошем обществе, потрясала его; прекрасные люди - а что Уолли был прекрасный человек, сомнений нет - в глаза знакомым говорили одно, за глаза - другое. В Сент-Облаке критические замечания были проще, а утаить их было от того, кому они предназначались, невозможно".
С. 324.

(с) Джон Ирвинг, "Правила виноделов".

Книга, которая рождает во мне медленность, сонность, томление весны (как Маугли), сердечное замирание, желание плакать, легкую тень эротического переживания,
и как будто это стык "Догвилля" и "Долгой помолвки" (и я не понимаю, как такое возможно).
И еще: это книга про жизнь, в которой словно бы и нет событий. Но происходящее оставляет следы. А значит, события есть. И какие!
А счастье очень мимолетно. А жизнь размеренна и циклична, подчинена плавному ритму.

"Д-р Кедр наклонился и едва слышно поцеловал его в губы.
- Хорошая работа, Гомер, - прошептал он. И Гомер почувствовал еще один поцелуй, легкий, как пушинка. - Хорошая работа, мой мальчик, - тихо повторил д-р Кедр и ушел.
У Гомера по щекам текли слезы, скоро все лицо стало мокрое, так сильно он не плакал, даже когда умер Фаззи Бук, и ему тогда удалось обмануть Лужка; он вообще с того вечера ни разу не плакал. А сейчас не мог унять слез, плакал и плакал, молча, без всхлипов - утром надо будет сменить наволочку на подушке д-ра Кедра, промокла насквозь.
Гомер плакал, потому что первый раз в жизни ощутил поцелуй отца.
Конечно, Мелони целовала его. Раньше, теперь уже давно этого нет и в помине. И сестры Эдна с Анжелой целовали; у них это выходит глупо, но так они целуют всех сирот. Д-р Кедр никогда его не целовал. И вот сейчас поцеловал два раза.
Гомер Бур плакал, потому что только в тот вечер узнал, как сладок отцовский поцелуй, плакал, потому что думал, вряд ли еще когда-нибудь Уилбур Кедр поцелует его, да и вряд ли поцеловал бы, знай, что Гомер не спит".
С. 176-177.

Это очень похоже на то, какими чистыми, медленными и сладкими случаются иногда мои сны.

... и я, кажется, начинаю понимать, как безнадежно все будет и чем закончится.

Обустраиваюсь потихоньку.
На рабочий рабочий стол (звучит как "педикулус гуманус гуманус" = вошь платяная) временно поставила ма-аленькую картинку с птицей киви, из вототсюда.
Попутно нашла зонтик с тотором, и хочу.
мяк.


АПД. Установила себе файрфокс, и вот уж там сделала заставку с тотором. Блаженствую. ))
Неисправима.

АПД-2. А на сайте посткроссинга мне сказали "шалом!" - и выдали адрес в Эстонии. Причем адресат знает русский, трам-пам-пам, и это будет моя первая открытка на родном языке. )
Сегодня куплю марок, когда буду возвращаться с Гр. ))
Несколько комплектов по 15, потому что десятикопеечные зайчики уже задолбали.

Судя по пятнице и воскресенью, Ласька активно пытается впасть в спячку. Спасть в пячку.
Спааать.
Активно.
Да.

Это такая осень-осень, она про "не найти стулья, чтоб нравились", про "в автомобиле плохо и муторно", про "дети очень громкие", про "мебельный магазин переехал", про грандиозный семейный обед в Pizza Mia и улетающий в серое небо белый шарик, про "кормить чужого кота и поливать чужие цветы", про большую торпедную дыню, про не наш праздник на нашей территории, про много вкусной еды,
про разговоры и нежность,
про пропитанность чужого пространства запахами кота и знаками человека,
про холодный пол, от которого приходится отгораживаться сандалиями или носками,
про решение научиться готовить "наполеон",
про незримое присутствие на концерте за полстраны отсюда,
про смс-ки,
про значок на воротнике пальто,
про записку на зеркале,
про поездки на такси,
про хороших людей дозированно,
про Неизменного Собеседника,
про ракушечно-пробковую нашейность, привезенную Мрриэлем из Черногории;
ну, и вообще про обвешанность шняжками, защитками и амулетками.
Про "непонятно, что будет дальше".

Третья ночь - сегодняшняя, ее я проведу дома и в одиночестве. И проснусь рядом с розовым слоном и сотовым телефоном. А это не так, как хотелось бы проснуться. Как я проснулась вторым утром. То есть - сегодня.

"Правила виноделов" читаются медленно - плавный, убаюкивающий ритм, и хотелось бы плакать над отдельными моментами, но не выжать ни слезинки.

В ночь с субботы на воскресенье, пока мы гостим в Марикьяре, случается маленький спонтанный модуль - ЭВ, конечно же; это странно и смешно, и страннее всего - что мы вышли _не собой_. Не Аля, Влад и Дара - а Алик, Олег и Варвара, какие-то малознакомые люди, которые не могут делать наши заявки и вынуждены кидать кубики.
Нет, у них есть характеры, привычки, черты. И все, что еще полагается, даже немного истории.
Но мы - слишком Аля, Влад и Дара, чтобы легко стать кем-то еще.
Впрочем, модуль удачный, и мы с Н.С. обсуждаем его, пока едем на Гр. и пока засыпаем; и еще потом, когда проснулись.

Кроме того:
1) Невозможно говорить об ЭВ, не упоминая Класса.
2) Сложно быть командиром. Сложно не быть командиром.
3) И я убедилась: это не я нервная. Это действительно Дара.
Варвара - спокойная, как удав, уверенность 4, и колебания уверенности ее так не выносят, как Дару.

4) Алик:
- Одновременно сплю и пью кофе.
Олег:
- Отбираю кофе, бужу.

... это про Лаську.
А Долорес в субботу выполнила свой первый за игру заказ на доставку - чрезвычайно оперативно, горжусь; и гостила у графа Ди, и пила его чай, и разговаривала о всяком, и это так похоже на начало дружбы, что свободолюбивая Долорес чувствует себя немного странно, как будто ниточка к запястью привязана.
Но разговор течет непринужденно, и животные графа так похожи на людей, и ящерка такая юркая и красивая, что Долорес практически пленена и практически хочет ее... купить? Странное слово. Странно нести ответственность за другое существо. Странно примерять на себя ответственность. Странно узнавать странное и генерить странное.
Знаю одно: у графа Ди хорошо.
Красная бусина меняется обратно на плюшевую кошку.
Обрывки информации не складываются в стройную картину, но хотя бы заполняют вакуум.
Немного.
Потому что ярмарку в воскресенье Долорес проспала. ((

Я не очень умею играть в Задверье.
Гораздо лучше умею его просто чувствовать.

Посмотрим, что из этого выйдет.

Когда холодно и ветер, форточки задраены, но все равно холодно, совершенно не хочется вылезать из-под одеяла, а надо. Потому что кормить кота и ехать оттуда, где нет горячей воды, туда, где она есть. То есть домой.
Home sweet home...

По дороге отправить письма и купить на с/х ярмарке большой-пребольшой подсолнух. Вкусный солярный символ.
Хотелось еще меда в сотах, но столько наличных у меня при себе не было.
Так что я грызу себе млечные семечки и тоскую потихоньку.

Аватарка внезапно в тему.

Неужели, чтобы быть хорошим российским поэтом, надо терпеть лишения?!

Ссылка для  Квадрика:
много усатых и бородатых мужчин.

Пишет  Sid Night:

Знаешь, что одиночеством мы расплачиваемся за минуты, проведенные с любимыми, причём не важно, что наши любимые с нами делали - носили на руках или били по лицу.

урл-урл.

P.S. Хотите, чтоб Лаське осенью было хорошо?
Сделайте Лаське плохо, а потом верните как было.
Лаське станет хорошо - по крайней мере, на какое-то время. )

1) Я, кажется, вчера утратила полосатую перчатку, насовсем. То ли в МЕГЕ, то ли в автобусе. Скорблю безмерно. (((
Найдись, найдись, хорошая! Окажись дома или в сумке, и неважно, что их я уже обыскала...
2) А сегодня порвала сережку, но не потеряла, и Хока сделала мне прямо руками то, которое я могу только плоскогубцами. Что значит реставратор!
3) От семинара в Белинке польза! Узнала всякого, есть что подумать; и написала между делом два письма, Надюшке и DaidreNord. Завтра отправлю. ))
4) Экскурсия им.тов Гудова прошла безболезненно.
И там был дяденька - симпатичный, чуть бородатый, седеющий, улыбчивый. Ну, из них больше всего похожий на Эко и на отца Вирны одновременно. Ирландец. И явно с хумором. Спрашивал между прочим, есть ли в фонде ирландские книжки.
- I suppose if we seek we can find... some, - ответила я.
И потом он мне кивал и махал, когда я уже вся в пальто шла по коридору, цепляясь за руку Н.С.
Приятно. ))
5) Похоже, новый компьютер таки достается мне.
Ыыы.
6) Хороший вечер, хороший вечер. И крайности. Состояние аффекта, состояние оживления, состояние подавленности - осень.
Смотреть снизу, прищурившись, одним глазом. Обнимать, вцепляться, утыкаться. Отталкивать. Утыкаться. Говорить. Вцепляться. Выталкивать горькие и злые слова. Съесть половину "Поля Бейкери", а вокруг желтое и зеленое, и почему-то на первом этаже со мной случаются трудные разговоры, но ведь дальше все будет хорошо, правда?
Хорошо.
Хорошо.
Смс-ки будут идти, лететь, мгновенно находить адресатов,
а я буду чувствовать тепло щеки, колкость щетины, ласковость рук,
я буду идти через город рядом с ним - и оба в черном,
буду жить своей жизнью, но очень много станет - уже стало - общим,
ну, что тут говорить.
Осень.
Браслеты на левом запястье.
7) Где паровоз, там ярмарка, Хыз продает крысью тушку в пакете, народ читает газеты, у сестры из-за пазухи выглядывает белый мышонок, я бегаю за сыном кругами и хватаю его за волосы,
а в целом - спокойно, хоть и шумно. Без особого энтузиазма.
Тусовка, а не действие.
Ну, я поговорила с Алицией, еще с кем-то, сменяла голубиную тушку на вишневую конфету, еще одну голубиную тушку не помню на что, а красную бусину - на плюшевую кошку. И ушла.
Ощущение под-города уже поймано, просто пока не происходит ничего, что сильно бы меня касалось.
Ну и ладно. )
Мне уже комфортно и славно. И я знаю, что мне делать и чего не делать. )
8) Вечер ознаменовался семейным ужином, частичным просмотром "Стариков-разбойников" (все-таки я не люблю фильмы Рязанова, как показывает практика) и куском немецкого искусства, в том числе эротикой времен Третьего Рейха.
Скульптура А. Брекера "Молодая Европа" снесла две крыши, породила много смеха и странное шевеление в кресле.
9) Завтра будет. Еще лучше.
Я больше не пол-социофоба, я люблю людей - и особенно одного; и да, с завтрашнего дня временно перестаю жить дома. То есть появляться-то буду, а вообще-то переселяюсь к Е.С., чтобы кормить его кота и проч.
10) Чуть не забыла: брат-во-посткроссинге Ольга К. принесла мне благую весть. Что в "Читай-городе" на кассе продаются красивые открытки с видами Екб.
Ну, я (и спасибо Н.С.) обрела две: с ночным и с дневным, чрезвычайно живописные. Пока что это лучшие открытки мной припасенные. )
11) У меня есть еще один горячий початок кукурузы; яблочный штрудель; мысль, что жизнь-то налаживается; две френдленты и желание спаааать.

... А под утро мне приснилось, что я фотографирую - на фотоаппарат Десколады! - нас со Скапи, стоящих на Петроградской стороне и какого-то концепта ради запаливших сигареты, и Десколада ообрительно кивает и говорит что-то спокойное и мудрое, а вдали трепыхается на ветру вывеска "голубые диваны".
Речь Десколады льется умиротворяюще, и никакой закон мира не мешает мне быть одновременно в кадре и за кадром.