Темное небо, цветущие яблони и шоколадка.
Пахнет дождем, лесом-полигоном, покрашенным забором, снова дождем.
Несколько кварталов - и становится легче.

Совершенно разучилась разговаривать по телефону.
Ненавижу чувствовать себя виноватой там, где виновата не я. Тем более - где не виноват вообще никто.

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

1) "И вот он поднимет глаза от листа
И скажет, крестик свой теребя:
- Это не ты за пазухой у Христа,
Это Христос за пазухой у тебя" (с).

2) Прочитано во френдленте:
"Но время ещё не пришло, ещё есть шанс на сверхурочное чудо. Вопреки знанию" (с).
Все, что может быть истолковано как знак, да будет истолковано?

Впрочем, привычка знать жизнь по Ремарку и Беллю. И потому не ожидать от нее чудес.

"Кузнечик прыгнул на Басё...
и откусил ему сустав!" (с)

сегодня приходила Вирна. Я ей распечатала вторую главу дипломки, а она мне принесла ружейное масло и научила смазывать вел.
Предварительно помытый уайт-спиритом
(которым теперь пахнет вся моя комната, "как будто клопов травили!" - сказала мама).
Потом мы ходили в "Триал-спорт". Как жалко, что у меня нет многа денег!
Забавность: в "Триал-спорте" продается велосипед по имени Джамис. Он прекрасен. Совершенно фрименский. Но я бы устрашилась назвать себя его хозяйкой. Недостижимый.

Впрочем, все это тоже шелуха и вид бегства.
"Только бегство обнаруживает..." Ладно, я этого не говорила, я сегодня вернула книжку Экзюпери хозяину, рано или поздно все это сотрется из памяти.
Но ведь я всегда возвращаюсь к воспоминаниям. К позавчера, к четыре года назад, к шесть лет назад, десять лет. От чего убегаю, к тому прихожу.

Еще о велосипедах: "Колыбельная для брата" Крапивина. Самое первое, что я у него прочитала.

1) Судя по тому, что в два часа ночи под окнами начали слаженно гудеть автомобили и вопить люди, мы уделали канадцев и стали чемпионами мира по хоккею. Прекрасно! Александр Макдонский, конечно, герой, но зачем же стулья ломать?
2) Вторую ночь дрыхну в обнимку с Хилшером, как Хока научила. Кажется, я поняла, зачем нужен плюшевый медведь.

я - часть гардемарина!

	Ты — Судьба и Родина Это очень серьезно, малыш! Судьба и Родина едины, как едина Россия с ее полями, лесами, горами, морями, лугами… э-м-м… озерами, низинами, впадинами, возвышенностями… х-м… рощами, пригорками, лужайками, пнями, болотами (на которых по-прежнему лежит раненый Бергер). Тебе выпала достойный и ответственный кусок гардемарина, ты уж береги его, не продавай!
	пройти «Какая ты часть гардемарина?»

в качестве отчета.Верно сказано в «Речах Высокого»: день хвали вечером, жен – на костре, меч – после битвы, а велосипед – на пересеченной местности.
Местность была ОЧЕНЬ пересеченная. Особенно четыре с лишним километра крупной щебенки между КП-5 и КП-10 (руки после этого отказывались разжиматься и дрожали, а соприкасавшееся с седлом место продолжает ощущать оное самое седло и сейчас). Ну, зато я осознала, что торфяники – это вполне терпимо, даже в дождь. ))
А равно то, что Сирокко заслуживает похвалы. Обильной.
Он меня не подвел, а вот я обращалась с ним жестоко.

Я ездила с Вирной, а следовательно, с компанией с велофорума e1. Из знакомых – только Радвиг и Нинка, но это ровным счетом ничего не значило. Потому что люди были очень хорошие и совсем-совсем свои, особенно идейный вдохновитель Максим (чем-то похожий на Вэла Тюменского и еще на кого-то, не могу поймать) и некто Вася. И еще с нами был Торрар. Все улыбались, шутили, по-братски делили ништяки и особенно питие, держались в одном темпе (не реактивно, но и не по-эстонски) – красота!
Нинка и Максим всех папараццили.

У Вирны нашелся волшебный бальзам для загара. Я воспользовалась случаем, намазалась и отважно подставляла солнцу (ну, когда оно было…) морду, руки и плечи. Кажется, результат даже есть. ))
Бальзам источал невыносимый аромат кокоса и заодно отпугивал комаров.

Дождя мы не избежали.
Дождь был сильный и неоднократный. Я «промок до этих самых» (как у Эжена, но за неимением «этих самых» - до трусов). Сирокко тоже промок и начал протестующе поскрипывать различными местами.
… Я ехал через поле вдоль ЛЭП (на второй передаче, да и то задыхаясь), по лицу стекала соленая вода, мокрые джинсы облепили ноги, и было мне зло и весело. Ничего – особенно внешний вид – уже не имело значения. Пахло свежим воздухом, травой и торфом.

Да, сразу про «бойца Итого»: мы проехали в общей сложности 64 км (маршрут официально имел протяженность 60, а 4 – это погрешность, против показаний велокомпьютера не попрешь) и еще прошли пешком около десяти. Приковали на КП-5 велосипеды, вернулись на КП-3 и прошли кружок пятидесятикилометровой дистанции: через КП-4 до КП-5.
С песнями и в целом очень приятственно.
Нашли шатер-елку и посидели под ней в свое удовольствие.

Одним из девизов прогулки была «Глинка! – (какая глинка, третий час по дерьму ползем!!)". Версия Торрара: «Как хороши, как свежи были гОвны!»
Густую грязюку вперемешку с камешками и хвоей потом приходилось доставать из Сирокко кусками, а также выковыривать веточкой из его интимных мест.
Забрызгалась и измазалась я знатно. По самую футболку.
И не только я. Вообще, приятным открытием майской прогулки стал тот факт, что я не одна такая. Что у всех после дождя скрипит задний тормоз, что все так или иначе устают на подъеме и буксуют на мелком щебне, что все умудряются забрызгать и измазать джинсы, попав в подобные условия. Значит, со мной все нормально и правильно, никакой я не осьминог. И если остальные могут, то могу и я (зачастую даже быстрее, аккуратнее, ловчее или с меньшими усилиями).

А, еще: про лужи и болота. Коими дистанция была изобильна.
В первый раз я умудрилась качественно вляпаться в лужу сразу после торфяников. Рассчитывала проскочить ее с разгону, ах хрен – пришлось тормозить прямо посередине и вступать правой ногой в жидкую пакость. А потом, матюкаясь, прыгать на этой ноге до берега – под Вирнин хохот. Вирна умудрилась точно так же вляпаться несколькими минутами раньше.
Рабинович, вы вступили в партию, поздравляю!
Это была противная лужа и грязная. Вирна, элегически озирая пейзаж, изрекла:
- Так занятно смотреть на лица тех, кто сюда едет…
(мое, надо полагать, было перкошенное).
Далее, уже на пешем участке, я несколько раз критически вставала в болото. Но в болоте было совершенно не противно, а мокрые кроссовки быстро переставали хлюпать и высыхали. Пустяки, дело житейское.
На последнем участке маршрута (от КП-10 до финиша) были Великие Озера. В смысле, лужи типа «славное море священный Байкал». Две довольно зловещие лужи я старательно обошла пешком, благо имелась возможность, а все прочие проехала по самой середине, поднимая тучи брызг. Все равно джинсы уже вусмерть заляпанные, а Сирокко лужа пошла на пользу (помоечную). Ух, как это было весело – бороздить лужи! Особенно самую глубокую, где ноги (когда педаль внизу) скрывались в воде по щиколотку!

Да, тут будет еще одна похвала Сирокко.
Он воистину прекрасен!
Он мужественно терпел все издевательства, не проколол себе камеру, ничего такого. Правда, разболталось заднее крыло и подножка, но это мелочи и легко поправимо. А еще один раз (ненадолго) заело переключение скоростей (и вообще цепь), но если меня кормить глиной, я тоже заем.
Цепь заслужила поощрение: я ее помою уайт-спиритом и смажу.
Смотрела на чужие велосипеды и пришла к выводу: я выбрала себе лучший. Как всегда.

С Вирной придумали два показателя трассы: кустота (т.е. плотность кустов, измеряется в штуках на квадратный метр) и чистоплотность (у этой трассы – отрицательная величина).

Нинка – истинная девушка! На нескольких остановках она снимала бандану и шлем и радвиговским желтым пластмассовым гребешком расчесывала свои прекрасные русые кудри… глядясь в велосипедное зеркало заднего вида. Очаровательно.
(я тоже воспользовалась гребешком, но только для челки, один раз и безо всякого зеркала. Потому что моим волосам на тот момент уже ничто не могло помочь.
Как показали фотографии, выглядела я при всем этом весьма симпатично. Гораздо лучше, чем предполагала).

Великая приятность – контрольные пункты.
На КП нас встречали добрые и улыбчивые люди, шлепали печать на карту, наливали минеральной воды или горячего чая (во время дождя последний был донельзя актуален), угощали конфетами, пряниками и яблоками, звали греться у костра и одаривали шняжностями.
Например, специальным велосипедным значком (так что по итогам прогулки значков у меня два); или карточкой на скидку в веломагазин; или банданой. Точнее, это только говорится, что бандана; на деле это тряпка «шириною во все черное море», прекрасного синего цвета (как мои велоперчатки) и с изображением двух велов. Обретя ее, я возрадовалась: меня нашел платок-фуросики практически моей мечты! ))

Что еще?
Местами пахло черемухой. А местами (когда проезжали мимо всяких садов-деревенек) – навозным духом.
Кукушка накуковала нам немало лет счастливой жизни.
Много было красивых пейзажей. Правда, я не особо успевала их рассматривать, поскольку ехали мы довольно быстро, а дорога под колесами требовала повышенного внимания.
Были «поляны первоцветов». Фиолетово-синих. Надо полагать, медуниц.
И были невольные воспоминания о безмятежном времени, когда мы с Толиком носились по саду на велосипедах. По похожим дорогам: утоптанный грунт с травой промеж автомобильных колей.
Карта вымокла в рюкзаке до состояния «на стенку не повесишь». Жаль.

На обратном пути (уже на Малышева, когда мы остановились на перекрестке) к нам подошел корректный дядечка. Аккуратный такой, с внимательными глазами ученого и очень соответствующей внешнему виду речью. Он осведомился, откуда мы едем столь грязные и в большом количестве. Мы объяснили. Он не мог осознать, что это, потому как «в Европе ничего подобного нет».
Я про себя забавлялась и гордилась. Грязными джинсами, спутанными волосами, велоперчатками. Отвечала дяденьке весело и невразумительно, глаз не опускала… а вот он опустил. Возможно, он имел целью не просто получить ответ на вопрос, спорт это или хобби.

Значок, который выдают на финише, на сей раз железный. С эмалью.
Приколола его на вымпел с Лениным, где у меня висят всякие другие значки, трофеи с игр и памятки. Радуюсь.

В целом: крайне приятно провели время! Дождь совершенно не испортил мне настроения, и обилие народа тоже (потому что народ был хороший, дружелюбный и объединенный прогулкой). И даже четыре километра щебня, хотя я изрядно ругалась и кляла на все корки человека, выбиравшего такой маршрут.
Разметка на сей раз была хорошая, издалека видать, и указатели часто наклеены; кроме того, Максим знал дорогу (и за всеми нашими следил). Так что мы ни разу не потерялись и не дали крюка. А я почти не заглядывала в карту и краткое руководство по прохождению маршрута – мелочь, а приятно.
Вернулись раньше, нежели я ожидала. Я устала, разумеется, но мышцы почти не болят (завтра заболят?). Ну, еще кожа загоревшая (обожженная?) чувствуется: горячая, жжет. Но и все! Никаких потерь, никаких мозолей (и ныне не могу забыть, как после прошлогодней майской прогулки не могла сдержать слез, ползала по дому на бровях и вдоль стеночки, да еще извела пластыря столько, сколько за всю жизнь не), в памяти и впечатлениях фигурируют сплошь позитивные моменты (ну, или нейтральные).
Новый опыт: езда не по асфальту и падение с велосипеда.
… И – ах, какая компания! Какая прекрасная, веселая и своя. Ненапряжная и связанная главным образом общей дорогой и велами.
Надеюсь, что мы еще куда-нибудь когда-нибудь поедем вместе. ))

Прехавшая домой я получила приз: ведро с водой и тряпку. Трудолюбиво оттирала Сирокко, пока меня за сим общественно-полезным трудом не застали родители. Такие чистые и благополучные, просто бюргерская чета в воскресенье (бидермайер, бидермайер!).
Пока Сирокко сушился, выстирала кроссовки снаружи и изнутри. С лимоннопахнущим мылом. Надеюсь, им поможет.
Запихала шмотки в стиральную машину.
Поглотила три куска мяса с ананасами – и куда в меня лезет?

А все остальное – дипломка!

Так получается... вернее, так не получается (и вот так тоже не получается, вообще никак) -
в общем, ночь музеев проходит мимо меня. А я прохожу мимо нее.
А еще из-кустов-вед называюсь!

Ладно. Всегда есть "зато", сиречь компенсирующий элемент. Здесь тоже.

АПД. И все-таки не прошла, как ни старалась.

Просыпаюсь, прихожу на кухню - и что же я вижу?
Судака по-польски!

цитата."Едите ли, пьете ли, все делайте во славу Божию (1 Кор. 10, 31), говорит апостол, указывая цель нашим стремлениям в действительной неприхотливости. На нее-то, как мне кажется, и Господь указал, благодарение Отцу принеся за хлебы и жареные рыбы, которые дал Он на обед своим ученикам, и нам в этом подав прекрасный пример питания простого и неизысканного. Потому и рыба, которую Петр по велению Господа изловил (Мф. 17, 27), есть символ Богом подаваемой пищи легкой и простой" (с) Климент Александрийский "Педагог".