В 33 главе Дамблдор цитирует по случаю Прокопия Кесарийского.

спойлер к "ГП и методам рационального мышления".Помимо прочего. В 23 главе Драко Малфой применяет к Гарри Поттеру гом джаббар.
Автор называется Элиезер Юдковский, и я обожаю этого человека.

Наконец-то взялась за "Гарри Поттера и методы рационального мышления", пошла шестая глава, бла бла бла отказ от прав, бла бла Роулинг бла бла бла принадлежит, только шестая глава, сердечный другъ Карлъ, а я уже умираю от хохота и восхищения.
Это прекрасно! (и весьма познавательно).

- - -

Посмотрела выпиленные из "Тора-1" эпизоды и "Тора-2", скатилась и начала яростно симпатизировать Локи. Симпатизировать Локи, сердечный другъ Карлъ! Ну, то есть как: именно благодаря ему вся эта история стала _действительно_ меня трогать.
Теперь мне стыдно. Но не очень.
Возможно, это потому что я не одна, и Энж прямо сейчас пикспамит мне в личку! И мы взахлеб обсуждаем всякое. ))

Внезапно обнаружила, что Одина играет Энтони Хопкинс. Безупречный Энтони Хопкинс! Идеальный (и единственный!) доктор Лектер! Но блин, такой говенный образ Одина, что я два фильма не догадывалась ни о чем, а просто случайно в титрах заметила и побежала проверять.
И правда.

Невероятная, невероятная вообще лажа в этом их так называемом каноне.

(будь прокляты их сценаристы и концепция постоянно менять коней! упс, они уже).

... а зато финальный эпизод (самый финальный! то есть который последние 2-3 секунды, уже после титров и после поцелуя Тора с астрономом из Митгарда - ПРОСТО БЕСТ).

- - -

Через ленту вк набрела на еще один источник прикольных йувелирных украшений, называется Trollish Jewellry. Уж не знаю, что такого trollish в серебряных кольцах с гильзами, например, но радуют. А еще порадовали кольца с эмблемой Егермайстера, "сияющий крест промеж оленьих рогов, святой Губерт как покровитель охотников", все такое. В комментариях к фотографии упоминаются "Каркоза" и "Король в желтом" и пасутся не ожидаемые, казалось бы, фанаты "Ганнибала""Говнебала", пардон, а поклонники "True detective".

"Вот кончится постмодернизм, тогда заживем". Но нет. Есть версия, что эта музыка будет вечной.

Вещи без игры смыслов перестали приносить мне истинное удовольствие, поняла я. И это не только об украшениях - но только о созданном человеком, разумеется;
я все так же умею радоваться яблокам, озерам, запаху базилика, игре света поверх игры разума, сну без снов, котам, облакам и проч. и проч.

Вот что я придумала: если (когда) наш сад будут сносить, я среди прочего попытаюсь спасти свою вишню. Выкопать ее, аккуратненько перевезти и вкопать у подъезда. Вдруг получится, и она приживется.
А в случае неудачи я буду знать, что хотя бы попыталась.

Итак: мне 29, и вокруг расстилается многозадачный рабочий понедельник.

много слов, лирических отступлений и фигни.Год назад я в этот день была в Риме. Под окнами хостела кричали чайки и стукали колокола Санта Мария Маджоре, с утра было пасмурно, шел дождь, и это было чудесно. Заботливый Массимо приготовил нам завтрак: сварил яйца, нафигачил сэндвичи, отрезав у хлеба корочки, разложил по блюдечкам масло, джем, сухарики, сыр и ветчину, предложил организовать кофе, согрел воды для запаривания каши; удивлялся и попытался меня остановить, когда я после трапезы взялась мыть посуду, и засмеялся в ответ на шутку про self service; растянул полосатый (прямо такой, как показывают в итальянских фильмах) полог над балкончиком, выходящим во внутренний двор. Всем собой Массимо превращал хостел в полноценный дом, где мы не чужие. И мы были не чужие.
Мы облазили (облизали)) Колизей, потом шарабохались по форуму и прилегающим местам, я спала под пиниями на Палатине, блуждала в цитатах из Эжена и Светония, а к сумеркам мы поднялись на Капитолий - почти к самым облакам, пронизанным закатным солнцем. Посмотрели волчицу, обсудили "вставную челюсть", напились воды из фонтанчиков, и где-то через полчаса я, не осознавая, что ужасно устала (вплоть до переутомилась), перекинулась в дичь.
Далее был долгий путь назад, жесть, жесть, синяя ночь и ресторанчик возле все той же Санта Мария Маджоре, прекрасной в любое время суток. Пармская ветчина с дыней. Что-то еще. Мой первый опыт "пожрать за 50+ евро" (достаточно травматичный; вообще, не каждому hurt в те сутки соответствовал comfort, но я по итогу вышла в плюс, чего еще желать).

Два года назад я в этот день была в Праге.
Мы поехали на Вышеград и сладостно-неспешно там гуляли, а потом возвращались пешком вдоль берега Влтавы. Где-то около Танцующего дома поняли, что голодны (и вообще время обедать, если не ужинать), свернули направо и нырнули в первый же подходящий ресторанчик.
Там я познала коктейль из пива с бехеровкой (и физалисом)) и прочно отравилась не то невнятным соусом, полагающимся к выбранному мной мясу, не то могучим кнедликом. Что сильно... ээээ, обогатило и разнообразило мой дальнейший отпуск. ))

Три года назад в этот день был жив папа.
И я еще верила, что все будет в порядке, что он выкарабкается, как выкарабкивался всегда раньше.
(а что до дня рождения, то я праздновала его в Доме у Моста и во дворе оного - конно, людно и оружно; и лучше всего оттуда помню "Мельницы" Вити Степанова и большой хачапурь с надписью "КУСЬ!" от Виконта и Сильтар).

Шутка про выворачивание канта наизнанку (чтобы звездное небо внутри нас и нравственный закон над головой) - не шутка. Я почти три года живу в том, что с 1995-го было моим боггартом, и мне уже не плохо, потому что человек ко всему привыкает - например, я. Сначала рыдает каждый день не по разу, потом каждую ночь, потом не каждую, потом несколько раз в неделю, потом не чаще раза в месяц - например, сейчас. И если по-честному, в моем вишлисте только один пункт: чтобы папа был жив и здоров. Или хотя бы приснился и меня поздравил, и мы бы во сне выпили польской вишневки, и все бы было в лучших традициях жанра "глубоководный отчаянный реализм". Но нет.

Так что я довольствуюсь тем, что живы (и в общих чертах здоровы) все остальные.

То, что не делает меня несчастней, делает меня счастливей - а значит, сильнее.

Ничего плохого нет в том, чтоб провести этот день на работе, принося пользу, а потом в Екатеринбурге, в обществе человека, которого я люблю и который теперь моя семья.
Это похоже на уговаривание себя, но вообще-то все правда так.

Мой предыдущий год, год между двадцатью восемью и двадцатью девятью, был огромным и сложным.
Вот: в нем были августовские Рим и Неаполь, и традиционная ноябрьская Казань с Зилантконом, и январская Москва, и мартовский Будапешт, и майский Челябинск, и июньская Москва, и июльская Польша, и смерть мамы Н.С. в октябре, и мое предложение, и наша свадьба в Бельтайн, а в промежутке я наконец-то пошла в автошколу и получила права. И все те же две работы, и ни одной ролевой игры, и рвущиеся связи. С Ст., например; или вот я разучилась писать, а иногда кажется, что и говорить.
Люди, песни и совпадения - вот что возвращало меня к жизни, а откуда возвращало, даже не возьмусь сформулировать.

В сущности, я была (и есть) счастлива, потому что умею.
(люблю, умею, практикую).

То, что мне снилось сегодня, я почти не помню. Но мы бежали на какое-то спецзадание, и напарник сказал мне (с возмущением):
- Ты всегда держишь себя так, как будто уверена, что все будет хорошо!
- Потому что все будет хорошо.
- Да откуда ты знаешь?
- Просто я не позволю, чтобы плохо.

... по крайней мере, постараюсь, - думаю я наяву.

Мне 29, я выгляжу на... не знаю, на сколько, если честно. Мне 29, и вообще-то это ровно ничего не значит. Той, кем я была, понравилось бы, кем я стала, но ее нет ("он мог бы спалить этот город, но города, в сущности, нет"). Та, кем я стала, не может почувствовать, что же такое "двадцать девять". Наверное, про меня можно сказать, что я подавала надежды, но их не оправдала. Наверное, этого можно не говорить.

Однако жизнь прекрасна - в том числе та, что облечена в форму меня. Или та, что увидена мной.
Я закончусь, а она перетечет в другую форму и останется.
Это утешает меня во время сеансов вечернего мазохизма и в моменты, когда я слишком пристально думаю о себе (а, как известно, если что-нибудь думать, то можно что-нибудь придумать (выдумать, надумать etc)).

Короче: мне 29, и мне можно сказать что-нибудь хорошее, если его есть у вас.

Пересмотрела "Достучаться до небес" (показывала Н.С. - и потом песню в Тиккином переводе поставила, конечно), а тут как раз Энж присылает мне очередную порцию сладостного пикспама картиночек про Тора и Локи, и внезапно одна срифмовалась с финалом фильма.
И прямо как-то насквозь.

...

И ветер с моря.
И орнаментальные рубашки крутые.

И просто так. Еще одна картиночка в ту же тему:



Через неделю Реда летит в Калининград. Кэльдуин показывает фотографии из Сочи, там горы, пронизанные солнцем, уже знакомые мне по Сашиному инстаграму. Н.С. приценяется к хостелам Стамбула на начало января. Хочу на море. Хочу на море. Хочунаморехочунаморе. И яблочко из Коломенского!

Еще мы начали наконец-то перевозить книги из Штаб-квартиры, ура (астрологи объявили день сраного библиофила, количество Литпамятников и Умбертоэка в новом шкафу увеличилось раз в двадцать).

Еще я подумала про игры-сериалы вот что: их можно не любить, знаете, как не любят города, которые "забирают у тебя друзей" (я в Екатеринбурге не раз слышала такое про Москву и Питер).
Не-ревность-но-неприязнь.
(нет, я (пока?) не участвую в этом флешмобе применительно к Дурмстрангу, просто подумалось).

Сегодня (впервые за два не то три года) ездила в сад. Все зарастает там, много заброшенного, и город (в лице микрорайона Академический) окружает, подступает к самым воротам, отвоевывает пространство. Но воздух по-прежнему свеж, и уют все тот же, и на втором этаже (в мансарде? на чердаке?) все так же офигительно спится.

еще подробности.Яблоня, друг моего детства, усыпана яблоками. И защитила собой вишню, которую я еще в детстве вырастила из косточки. Теперь вишня - высокое (выше меня, даже если я руку вверх подниму) молодое деревце, активно плодоносящее; и если остальные вишни очень пострадали от града, утратив всю листву и почти все ягоды, то эта спаслась.

Крыльцо окончательно прогнивает, как Датское королевство на закате, мама подпирает крошащиеся доски кирпичами. Вообще, мама герой соцтруда и порядка великий блюститель. Но с чем-то уже (почти?) ничего не сделать - например, с домом. Вот, окно в мансарде вываливается из петель, если открыть, и рама рассохлась.

Но уютно же, уютно, уютно. Дом, где я была счастлива дважды: в детстве, с бабушками, и родителями, и Толиком - и потом в юности, с Н.С.
Как у Др'кина: "маленький домик с видом на небо".
Строчка, ставшая тэгом в моем инстаграме.
(а Н.С., глядя на этот дом, думает про добываек).

Переодеться в полосатое платье и сандалии. Ходить старыми явными дорогами и почти тайными тропами. Есть горох прямо с грядки. Придирчиво выбирать морковку, споласкивать ее в бочке и схрупывать тут же, держа за ботву. Перечитывать сказки Топелиуса, наугад вытянутые в полки. Беспорядочно прикасаться к вещам. Строить планы на антикварную тумбочку. Играть с Полиной в подкидного дурака.

И вообще-то праздновать мой день рожденья.

С семьей.

Удивительно безболезненно, бездумно и хорошо все получилось.

Димка встал к мангалу и при помощи такой-то матери и компрессора для накачивания матраса напек нам колбасок и свиных ребер. Мама наварила свежей картошки и нарезала всяческих вкусных овощей. Юля притащила банку красноягодной наливки - заполировывать эстонский яблочный сидр. День тюленя, праздник желудка! Увенчанный тортом из покупных коржей, которые я пропитала сахарно-алкогольным сиропом - а потом мы вместе с мамой и Н.С. обильно намазали их взбитой сливкой и переложили бананом, грушей, персиками и кивями. Получилось офигенно, хоть и небезошибочно (зато теперь мы знаем, как в следующий раз сделать еще лучше!).

Из минусов дня: я забыла остатки взбитой сливки в холодильнике в саду. И базилика тоже забыла нарвать, а ведь планировала! Едва узнав о нем (Н.С. прокидался на внимательность), загорелась сделать слоеный торт по-Мрриэлевски, из баклажанов, помидоров, сыра и собственно базилика. Хотела сегодня или завтра, но теперь, увы, придется откладывать эту акцию на послевторника.

Зато Димка отжОг. "Мы, - говорит, - решили подарить тебе кусочек аристократической жизни" - и вручил пять упаковок капсул для кофе-машины и пачку вьетнамского молотого кофе, годного в кофейник и, кажется, хорошего.
И, по ходу, это самое полезное и годное, что дети мне когда-либо дарили!
Ну, и масштаб впечатляет.

... о, фильм скачался. Пойду обратно нырять в свои чудесные ленивые выходные, полные нехитрого гедонизма, неподдельного тепла, ровного света, дождей, солнца, объятий и великолепной швейцарской шоколадки с фисташками (естественно, молочной))).

Много радости от мелочей, никакой боли, горечи или досады (а я вообще-то ожидала), и все не зря.

О: день в саду, проведенный так, как любил провести его папа. В следующий раз я сама к мангалу встану, вот что.

Восхитительный Лугнасад.

Подробности следующей совой.

Тысяча сердечек в адрес Энж, Реды и Н.С. (с планшета неудобно смайлики, тем более в таком количестве).

Завтра август, через три дня (включая сегодняшний) мне двадцать девять, у меня есть план не то чтобы абсолютной победы, но тоже ничо такой. Плюс "Ученик дурака" Даны Сидерос, отличная книжка в смысле содержания и прискорбная в смысле верстки и формата. Зато обложка оч. крутая и "Час пик" вошел; кроме того, я увидела посвящение к нескольким стихотворениям и вставила на место еще пару кусочков паззла.
Пользуясь случаем, говорю спасибо  Das Letzte Einhorn - за заказ в "Лабиринте" со скидкой и за право присвоить бесплатные бонусы. Уруру. ))

- - -

Вчера с этим Шигирским идолом и возникшей в инфопространстве темой дел давно минувших дней, первой любви et cetera расчувствовалась, утратила бдительность и приняла эженовское "Я был на Яндексе, я забил твое имя в строку и бремя этого знания теперь на себе волоку" за руководство к действию.

много бессмысленной лирики.... и внезапно обнаружила, что уже не один год Затворник, первая любовь моя, является старшим научным сотрудником в Этнографическом музее в Санкт-Петербурге (говорю "Этнографический музей" - и немедленно вспоминаю эпические шахматы "Чукчи против демонов", хотя на самом деле они в Москве).
И вдобавок познала, что на момент нашей встречи ему было 43 (а мне 15).
И по первой же ссылке нашла его старинную фотографию.

Смотрела на нее, мысленно курила, много думала.

Он когда-то подарил мне Екатеринбург. В смысле "ключи от города". Научил меня смотреть на город-по-умолчанию как на новый - и открытый.
И все отношения романтического характера с того времени (даже внутри ролевых игр, если серьезно) воспринимаются мной не как отношения с человеком, а как отношения с городом и миром (urbi et orbi), выраженные через отношения с человеком.
И на самом деле, если перечислять все, что Затворник мне дал, можно наваять три простыни. С общей моралью "как пара месяцев может в корне изменить жизнь". Эти три простыни висят во мне, как сушащееся белье в крапивинских дворах детства, и хлопают на ветру.

Сэйдж утверждает, что у него было три первых любви: первая, первая настоящая и первая взаимная.
У меня тоже было три: первая придуманная, первая настоящая и первая взаимная.
Причем первую настоящую я только постфактум опознала в качестве таковой.
Настолько она была внезапна; и настолько непохожа на все, что я вычитала, скомбинировала, придумала, сочинила и себе назначила; и так я берегла ее от себя самой, не осознавая того (защитные механизмы психики всегда были сильнее меня, и даже если я сопротивлялась и мешала им, шансов не было, а тут я даже не заметила их мягкое действие).

Это был десятый класс. Весна. Мой первый Пелевин. Мой первый Бродский. Мой первый поцелуй.

Появление прецедентных текстов.

В тот год я назначила Соловьева, преподавателя истории в лицее, своей музой. И открыто это декларировала. ВВЧ, учитель литературы, любви и жизни, полагал, что я тайно в него (ВВЧ) влюблена. Я усмехалась про себя и не мешала ему так считать. Как бы то ни было, ВВЧ тоже происходил со мной, пусть и не так, как рассчитывал.

Но самое главное разворачивалось не на этом фронте.

И все было - как метаморфозы в "Вита Ностре". Или как метаморфозы Талиесина, о которых я прочитаю только на первом курсе, приняв текст из рук Н.С.

Я была многим, прежде чем стала собой.

Это правда.

Бродский говорил, мол, на место любви не возвращаются.
Но я его и не покидала.

Это весы, и на первой чаше - только одна весна, а на второй - целых тринадцать последовавших лет. Подростковый возраст - это время, о котором потом говорят "когда предметы были большими, когда неделя была за год". Здесь (постепенно, а далее внезапными рывками) становишься больше прежнего себя - и удивляешься, каким нормальным оказывается то, что прежде казалось огромным, потрясающим, восхитительно несомасштабным тебе. Так вырастаешь из одежды, из собственной комнаты, из текстов, из музык, из учителей, и вероятно, даже из городов.

И вот я росла и видела - нет, не как люди становятся меньше, хотя оптическая иллюзия именно такая, - но как они оказываются меньше, чем чувствовались вначале.

Затворник был большим. И моя влюбленность строилась именно на том, что он большой, гораздо больше меня, на непреодолимой дистанции, на головокружительном перепаде высот. Как водопад. Я не хотела, чтобы водопад становился ручьем на равнине. Не хотела чувствовать дистанцию преодолимой и видеть Затворника обычным. Вообще не хотела его видеть. Не хотела неизбежно переоценивать. Не хотела разочаровываться. И до сих пор не хочу.

Есть вещи, которым лучше сначала быть, а потом становиться и оставаться воспоминаниями.

... мне повезло. Повезло не вырасти из Екатеринбурга, например, и что мой Екатеринбург меня бережет. Или вот с папой повезло. Я выросла, стала больше прежней себя, а он все равно остался огромным. Но я помню, с какой внезапной грустью и болью смотрела на маму. На собственный - но уменьшившийся - двор. Как легко оказалось снисходительно относиться к ВВЧ, какие простые механизмы открылись за таинственным занавесом, как свободно оказалось вместе пить, ржать и встречать субботу. Да, новое было так или иначе хорошо, но жаль было потерянных ощущений и чужих былых величий.

Каа говорил: тяжело менять кожу. И в некоторых случаях тяжело, да.

И вот вчера я иду по ссылкам и думаю: возможно, моя первая любовь выдержал бы эту проверку, и необыкновенное не превратилось бы в обычное. Возможно.

Но я повела себя как дочь князя. И одновременно как тряпка. Я повела себя правильно. И сделала, не рискуя, ту единственную ставку, с которой не могла проиграть. Я ушла навсегда. С места и насовсем. Ничего никому (включая себя) не объясняя.

И лучшее, что осталось от всей этой истории (если не говорить о "внутри меня") - собственно я и несколько стихотворений.

И, право же, непонятно, какого хрена я периодически прихожу к ясеню, к Яндексу, к сослагательному наклонению, если ни разу, за тринадцать лет ни разу, честно, не пожалела.

Видимо, просто неизбежное эхо.

... Любопытно, что он понимал про меня тогда. Затворник.
Любопытно.
Но я ничего об этом не узнаю и даже не смогу качественно предположить.

И все это - просто плюс один пункт в список "Кто у меня есть в Питере, кого у меня нет в Питере". Еще один человек в списке тех, кем можно думать одновременно и мой город, и не мой.

- - -

А на самом деле вчерашний вечер мне сделала Энж. Которая осыпала меня фанартом про мелких Тора и Локи, и я в ответ осыпала фанартом ее. Много кавая и сердечек-смайликов, на пять раз перелистать все картинки, от души смеясь и умиляясь. И вот есть отличная версия, что в марвеловской вселенной Локи является утбурдом. Это объясняет, почему он первым осмысленным шагом пошел и убил Лафея, причем своими руками, ну, и вообще взялся уничтожать Йотунхейм оптом. С другой стороны, объяснение есть и без этого (цель - окончательно решить вопрос, который даже Всеотец не умел решить окончательно, и триумфально воссесть на трон), а Н.С. предлагает другой вариант трактовки, тоже хороший, почему ребенка во время войны отнесли в храм. Чтобы спасти. Крепкие стены + неприкосновенность алтарей.
(храм в Йотунхейме. интересно ваще, что за храм. кому).

И вообще. Круто быть не одинокой в своем локальном, но сильном интересе и симпатиях. Когда есть, с кем обсудить актуальное - и поанализировать, и эмоционально попищать. ))

- - -

Н.С. меня балует. Водит по злачным местам, кормит пиццей у Франческо, отдает печеньку в "Мадам Буше", осыпает понтовой шоколадкой и горохом. У Н.С. отпуск, и отблески этого отпуска падают на меня, и я нежусь в них, как сонный кот в лучах солнца. И даже если бы у меня не было плана, все было бы отлично, потому что есть Н.С.

Много любви.

(он вчера расспрашивал Реду про "Защитник"! следующий модуль обещает быть замеснейшим, Н.С. перетачивает сюжет "Волчьего крюка", хо-хо, шанс вывести Дару на тропу расследования!).

- - -

Город потрясающе красивый вечером. И живет, и дышит, и синяя вода городского пруда, и рябь, и оранжевые фонари, и качающиеся на волнах лодки и катера, и большущая круглая луна в светло-синем ласковом небе, прекрасная до того, что захватывает дыхание, и, как назло, ни одного пятидесятирублевого телескопа на нашем пути.

И здесь тоже повешу эту ссылку.

Потому что не люблю нездоровые сенсации и потому что насмотрелась в ленте вк на реплики типа "какая мразь посмела?!", "совершенно бессмысленное пиление" и даже "это же Кали Юга, а что ты еще хочешь".

К вопросу о т.н. несанкционированном распиле Шигирского идола.

Большое спасибо Н.С., который занимается делом, пока я отвлекаюсь на всякую фигню.