... наконец-то по телевизеру показывают то, что приятно смотреть

"Вертится-крутится мельница -

Стало быть, все перемелется,

Ветер промчится над берегом,

дверь затворится за недругом,

сталь оперения ястреба вспыхнет в закатных лучах..."

(Лора "Финал 30-летней войны"

В дневнике Топор Раскольникова наткнулась на потрясающую фразочку: "смаковать свежие сны".



...натянув одеяло по самый подбородок, вцепившись в него руками и зажмурившись; потом - заметить свернувшегося клубочком призрачного кота на подоконнике (цвета осеннего ливня), потом - долго варить кофе в медной узорчатой джезве и пить его маленькими глоточками, стараясь не обжечь язык, потом - ежиться под холодным душем (потому что горячую воду неделю как отключили) и расчесывать волосы, не глядя в зеркало, потом - влезть в любимые и изрядно потертые джинсы и рубашку и отправиться гулять (босиком, но ведь ты опять наступишь на стекло) - в дендрарий, и там заснуть (можно даже не на скамейке, а привалившись к стволу дерева в одной из дальних аллей, наступил май), потом пожалеть, что не взяла с собой книгу, пройтись по улицам (прохожие пялятся на твои запыленные подошвы), поймать божью коровку (она сядет на руку; подумается, что это - капелька крови, но, когда я притронусь к ней, она расправит крылья и улетит). Потом - купить хот-дог в киоске и половину съесть, а другую половину скормить рыжему приблудному псу. Жалеть, что рядом с тобой никого нет. Попридумывать сказку и на середине бросить. Сожрать мороженку (которая пломбир в стаканчике). Вернуться домой. Закатав джинсы, помыть ноги, сварить глинтвейн. Сесть в кресло с книжкой Туве Янсон и пледом и пить глинтвейн, наслаждаясь пряным вкусом (а корицы маловато, наверное). Вспомнить, что родители уехали в командировку. Отвечать на телефонные звонки. Договориться куда-то с кем-то вместе пойти, кого-то навестить, к кому-то на неделю в гости и все это записывать на уголке календаря (можно и на обоях, но потом мама убьет). Порассматривать фотографии. Сходить в магазин за пачкой апельсинового сока на утро. Пожарить яичницу и есть ее прямо со сковородки, дуя, чтоб остыла. Вспомнить, что скоро уже можно будет купаться. Вытащить с антресолей надувной матрас, подумать и запихать обратно (чуть не упасть при этом со стула). Лечь спать на балконе (два одеяла, все равно жестко, а птиц уже нет). Перед сном подумать, куда же делся целый длинный день, и что книжка так и осталась брошенной у кресла, но не возвращаться в комнату. Лечь лицом к темнеющему небу и заснуть.

http://www.eggzotic.narod.ru/Test/test.htm

Оцените прикол. Смешно-смешно, а вроде как работает...

К "461 по Фаренгейту" Брэдбери выбрал эпиграф из Хименеса: "Если тебе дадут линованную бумагу, пиши поперек". Надеюсь, что я никогда не разучусь хотеть именно этого - писать поперек. Это практически единственная вещь, чем по-настоящему стоит заниматься.

Ну, и еще ловить губами снежинки (если есть лиловые фонари, и фары навстречу, и тепло, и хлопья снега летят прямо на тебя, и ты знаешь, что завтра утром не похолодает).

А чтобы рукописи не горели, их надо рвать.

Ура! Видимо, мне надо было обзавестись высокой температурой (в темноте одеяла горячие плечи - и при этом очень холодно, как будто наглотался ледовых шариков для коктейля, и перед сном вспоминается со всей реальностью прощание с Котом у моего подъезда - просто, как фильм, снова и снова прокручивается перед глазами) , чтоб наконец-то пройтись по горизонтальным поверхностям комнаты мокрой тряпкой, выкинуть кучу ненужных вещей (а вдвое большую кучу ненужных вещей признать жизненно необходимой, распихать по шкафам и вообще всячески упорядочить) - словом, проделать операцию "уборка по минимуму". Наконец-то!

А еще я приклеила на дверь здоровенный плакат с задумчивой обезьяной (его мне подарила Кацман со словами: "Это ты!" На вопрос - почему? - она безапелляционно и к грандиозной радости Харитоновой, Фоминых, Скапи и Сашки Емельянова заявила: "Нуу, ты же так много думаешь...". А над столом повесила двух карточных джокеров - красного вниз головой, а черного - как полагается. Неплохо получилось.

А еще надо попросить Лизку, которая Вирна, нарисовать мне Шута (который Людвиг Эйфертроммлер) - и повесить над кроватью.

"Ненависти в мире очень много, и, если нам больше не из чего делать любовь, мы будем творить ее из ненависти"

(Берен Белгарион)



Черт, чувствую себя отвратительно.



По пальцам одной руки

Пересчитаю предателей -

Одного не хватает.

И не я ли это?

Жду февраля.

Здрасьте. Не ждали. Незапланированный визит чудесной феи Блевонеллы. Посему хожу, шатаясь и цепляясь за стенки, а в глазах темнеет... Эх. Сейчас на консультацию - и опять спать. И, что обидно, даже без снов.

Эх. Только что вернулся от Дины, мы (собственно хозяйка помещения, Альмарик, зашедшая на огонек по случаю своего дня рождения, Ю, нелегально проживающая там же, и я) неплохо поводились по Долине. Альмарик-мастер - это, конечно, нечто... Завтра (точнее, сегодня днем) еще пойду. И Ленку Харитинову с собой потащу - ей в прошлый раз понравилось.



Возвращаясь (позже двух из общаги не выпускают, а то бы вернулся еще позже, точнее, раньше, утречком) заметил: когда я переходил дорогу, а со спины ехал автомобиль, моя тень шла по стене дома, что называется, на месте: ноги ее двигались, а сама она не смещалась по стене. Красиво.